- А мы хорошо сегодня выспимся, Темыр.
- Дома я плохо сплю, - ответил Темыр.
Его глаза закрылись, и он медленно повернулся к стене. Сон уже начал одолевать его, и снова, как всегда в минуты дремоты, перед ним возникла Зина… Стараясь не раскрывать глаз, Темыр вспомнил, как при всякой встрече в ней он ощущает острую жалость.
Конечно, он не ошибается, - девушке живется нелегко. Ахмат с Селмой состарились, силы их сдали, все работы переложены ими на плечи дочери; она приходит с поля - у нее нет минуты, чтобы передохнуть. Она ищет телок в перелеске, срезает серпом траву, чтобы накормить корову, готовит пищу старикам - все в доме поддерживается ее руками, но ни разу никому не пожаловалась Зина на усталость. В колхозе она по-прежнему одна из первых работниц.
С невеселыми думами Темыр лежал, вспоминая сегодняшнюю встречу в сельсовете. Зина была так откровенно печальна, точно просила снисхождения, а может быть, и помощи. В ушах зазвенели когда-то сказанные ею слова: «Если я понадоблюсь тебе, не жалей меня, пусть мы хоть умрем вместе».
Зина избегала встречи, а как им не встречаться в одном селе, на одной работе! Прикрепленный партийной организацией к селу, Темыр бывал на собраниях, где первой из девушек всегда видел Зину. Вероятно, Зина думает: «Темыр враждует с моим отцом, зачем же мне огорчать его, зачем попадаться на глаза». Темыр замечал, как часто она незаметно уходит оттуда, где он появляется.
Он подумал: почему Зина не выходит замуж? Разве он не сказал ей об этом? Разве она ему не поверила? Неужто, наперекор законам, наперекор воле Темыра и его словам, в сердцах обоих продолжает жить это горячее, упорное чувство?
И ему уже представилось, что если кто-нибудь заговаривает с Зиной о Темыре, девушка вздрагивает и пугливо оглядывается по сторонам. Вероятно, она боится услышать от кого-нибудь о том, что Темыра любит другая или он любит другую. Раз Зине не суждено стать женою Темыра, пусть и он не женится.
«Никогда ни на ком не женюсь, - шептали его губы. - Пусть все останется по-старому, пусть в булыжник превратятся наши сердца, но пусть и после смерти они покоятся рядом, на нашей родной абхазской земле».
Да, он знает, - много молодых людей ухаживают за Зиной, но она отклоняет их просьбы, она не выйдет замуж. Два камня будут веками лежать рядом - их умершие сердца!
Темыр снова - в который уже раз! - подумал, что надо было бы поговорить об этом с Михой.
Миха, кажется, не спит. Может быть, он слышит, как Темыр поворачивается с боку на бок?
Прошелестела простыня - Миха поднял голову с подушки и тихо прошептал:
- Темыр!
- Что? - немедленно отозвался Темыр, будто все время ждал, что Миха заговорит.
- Я подумал, ты не спишь.
- Не сплю.
- Темыр, мы с тобой любим и уважаем друг друга, - сказал Миха. - Ты младший, я старший, и оба как братья, хотя не одной матерью рождены. То ты был в Москве, то я упускал удобный случай. Давай поговорим о том, о чем ты больше всего думаешь.
Темыр почувствовал, что задыхается.
- Я хочу с тобой, Темыр, поговорить о твоем деле, то есть о Зине.
Темыр сразу вскочил и сел на постели.
- Так ты догадываешься, что мы все-таки любим друг друга? Скажи всю правду, что ты думаешь…
- Помнишь, я однажды зашел к тебе, будто по пути, и болтал с тобою, а затем намекнул на плохие обычаи?
- Помню.
- И после этого еще раз… когда ты уже был председателем сельсовета, я заговорил о хороших девушках - Зине и Такуне.
Темыр вспомнил и это.
- Ты мне что тогда сказал, помнишь? Я ведь и тогда очень хорошо знал - ты сильно любишь Зину, но после твоего резкого ответа заговорил о другом, и хорошо понял, что с тобою. Я догадался о твоей вражде к их семье. Ты очень много пережил, Темыр.
- Я действительно пережил много. Но как ты догадался?
- Это было нетрудно понять. Да, ты много испытал из-за своей любви к девушке, которая оказалась по старому обычаю твоим кровным врагом. Ты хорошо сделал, что не отомстил за брата.
- Зачем ты об этом говоришь?
- А затем, что не настала ли пора торжества твоего мужества и разума?!
- Не понимаю…
- Тогда я подскажу: сделай всю эту борьбу с самим с собой, как бы это сказать… сделай это достоянием общественности!
Темыр в ужасе закричал:
- То есть как? Какая общественность? Что я должен делать достоянием общественности?!
Миха старался говорить спокойнее:
- Ты боишься общественного мнения, а ты не бойся его! Наоборот, будь смел, и оно будет за тебя. Да, ты сделаешь большое, полезное дело, если расскажешь людям все то, что на сердце; о твоей славе и чести будут говорить многие поколения.