Миха слушал Темыра и не произносил ни слова. Что-то надломилось в Темыре. Он и горяч, и дружелюбен, но все ли открывает, что на душе?
- Что я могу сделать, раз тебя выбрал народ, а теперь время такое, что нельзя не работать! - Миха остро посмотрел прямо в глаза Темыру. - Нас выбрали, меня раньше, тебя позже, - неужто всем вместе не удастся осилить трудностей? Погоди, Темыр, еще как хорошо поработаем!
Он склонился над лежавшим перед ним листом и стал что-то писать.
Темыр, встревоженный тем, что «обманывает» народ, сидел, придавленный горем, неподвижно, и печальные мысли вихрем проносились в его голове.
- У нас составлен список желающих вступить в члены кооператива, - неторопливо сказал Миха, отодвигая чернильницу. - Каждый должен внести пай по своим возможностям. Прочти-ка.
Темыр, словно к языку пламени, протянул руку к бумаге, прочитал ее и все так же молчал.
Миха подмигнул:
- Я уже думал о том, как выполним дело, порученное нам с тобой народом. - Он положил ладонь на плечо Темыра. - Знаешь, если ты мужчина, давай поспорим, кто из нас больше денег соберет.
Темыр, как ни был озабочен своими бедами, не мог не улыбнуться:
- Как же «поспорим»? - спросил он. - Как дети? «Кто больше»?
Он внимательней и спокойней заглянул в список и перевел глаза на Миху.
- Да хоть бы, как дети, - со смехом подхватил тот. - Ей богу, не шучу. Поспорим? идет?
- Ну что ж, давай, - согласился чуть повеселевший Темыр.
Вошел третий товарищ; он тоже не уклонился от «спора».
- По-твоему, сколько ты сможешь собрать рублей сегодня? - спросил Миха Темыра.
Размышлял ли Темыр обо всем этом еще час назад? Он думал о том, что он еще не отомстивший кровник; думал о кости со смазкой для револьвера, думал о том, что навеки погибла любовь к Зине. А тут сбор денег… кооператив… подписные листы…
Нет, жизнь смеется над Темыром. И, словно в тумане, он произнес:
- Я не знаю, ну, рублей около ста мог бы собрать, а то и двести.
Они поговорили о том, как станут собирать, и каждый обязался принести к вечеру не менее трехсот рублей.
- Берите карандаш и бумагу, записывайте фамилии, - сказал Миха. - Отмечайте, кто и сколько заплатит.
Со списком в руке, кровник, который не должен показываться среди людей, пошел по назначенным для него домам поселка. Переступая каждый порог, он, казалось ему, оскорблял этот дом и унижал себя. Он не смел быть среди людей!
Наступал вечер. Секретарь сельсовета закрыл дверь и только что собрался повесить замок, как подошел Миха. Секретарь снова открыл дверь, и они вошли в комнату, залитую оранжевым отблеском заката. Вскоре появился Темыр, за ним третий товарищ.
Миха взглянул на Темыра и чуть улыбнулся:
- Сколько же собрали?
Он радовался посветлевшему лицу Темыра; эта прогулка, разговоры с людьми, легкий азарт оживили юношу.
Третий сборщик пожал плечами.
- Я собрал меньше, чем говорили.
Темыр молчал.
- Ну, а все-таки?
- Я - двести пятьдесят, а Темыр - триста.
- Да что вы! - засмеялся Миха. - Вы просто герои из героев.
- А ты сколько? - живо спросил Темыр.
- Я - триста один рубль.
Темыр почти с досадой подумал, что Миха на рубль «обогнал» его. Но что за праздные мысли для человека в положении Темыра? Что занимает его! Что ему этот рубль Михи!
- Ты вот, Темыр, смеялся, - заметил Миха, - что мы, мол, как дети, решили поспорить, а если бы не наш спор, думаешь, мы собрали бы столько?
Он схватил Темыра за руку, уж очень хотелось растормошить его.
- Может быть, и не собрали бы, - отозвался Темыр, - но, кажется, вышло неплохо.
Глядя на него, просветленно улыбнулся и Миха. Они договорились встретиться утром и вышли из сельсовета.
Темыр медленно приближался к своей сакле. Его голова горела. Ему бы думать о крови, а он лезет в кооператив! Темыр пожал плечами, пораженный противоречиями своей жизни.
Нет, как вы там хотите, а все в жизни Темыра делается совсем не так, как следует. А как же Ахмат? Как быть с Ахматом?
Вскоре после этого в лавке, еще недавно принадлежавшей Кадыру и Мыкычу, на полках появился кооперативный товар, и ни кто иной, как Темыр, открыл кооперативную лавку и приступил к торговле.
Уж в эту-то лавку непременно придут все односельчане, и кто-нибудь проговорится о ружье под номером 179013. В поисках страшной правды можно переступить через порог кооператива.