- Ты был послан в русскую деревню? - спросил Миха.
- Да, мы, студенты-коммунисты, были не в числе последних в борьбе с кулачеством. В прошлом году во время каникул мы поехали добровольцами на помощь сельским работникам.
- Это тоже была хорошая школа?
- Очень полезная. Я видел много. И, кажется, хорошо разобрался и ясно понимаю теперь, как эти пиявки умели присасываться к бедному люду. А какая велась агитационная работа! Ты бы послушал, как я тоже выступал, говорил по-русски с ошибками, но мне это прощали, потому что говорил от всего сердца. Русские крестьяне - бедняки и середняки - наши родные братья.
Миха смотрел на Темыра с новым чувством уважения и даже зависти.
- Да, ты тоже изменился. Нам всем надо больше учиться у русских…
- У нас, в абхазской деревне, да и во всей Грузии тоже, будет труднее. Обычаи роднят бедняков с богачами, с кулаками. Кое-кто не прочь щадить эту мнимую «родню»…
Они остановились у каменистого берега и, осторожно ступая по гладко обточенным камням - пестрым, черным, белым, из самых разных горных пород, - перешли через говорливую быструю речку.
- Мне надо о многом поговорить с тобой, - задумчиво сказал Миха. - Идем ко мне и эту ночь переночуешь у меня, если у тебя нет других планов…
Темыр с радостью согласился. Они пошли по дорожке, ведущей к дому Михи. Деревня не имела главной улицы. Домики были разбросаны тут и там среди небольших обработанных участков, зарослей кустарников и остатков первобытного леса, местами вырубленного и превратившегося в мелколесье. Темыр смотрел на все новыми глазами, сравнивая свою деревню с русским селом. У него появилось чувство хозяина своей родной земли.
Это чувство рождено революцией. Темыр раньше осознавал его смутно. Теперь он смотрел и прикидывал, сколько еще можно поднять здесь нетронутых богатейших земель, сколько развести садов, табачных и чайных плантаций. Много может дать эта земля! Продолжая разговаривать, Темыр и Миха вошли в лесок. Аромат южного абхазского леса, взлелеянного жарким солнцем субтропиков, острые запахи трав и деревьев, густые папоротниковые поросли взбудоражили Темыра. Ему показалось, что к благоуханию зелени присоединяется свежее дыхание Зины. Он вспомнил встречи с нею… В сердце что-то оборвалось, но Темыр заглушил свои воспоминания.
Вечерело.
Темыр отдыхал на веранде у Михи и глядел в сад с высокими инжировыми деревьями и черешнями, со сливами и персиками, на которых зрели ранние плоды. Особенно урожайны были заросли мелкого ореха.
Деревья постепенно покрывались голубоватым сиянием вечера. Темыр не мог скрыть своего восхищения. Чудесна абхазская природа!
Миха тоже полюбовался свисающими гроздьями орехов, сорвал самые сочные персики и дал их гостю.
- А ты что думал, москвич! Наша природа будет теперь жить в лад с крепнущим колхозом.
Миха подошел к маленькому точильному камню, лежащему у веранды, и принялся точить тонкий нож, заменяющий бритву.
- Утром бриться не всегда успеваю, а у меня такой взгляд на дело: секретарь партийной организации, помимо всего прочего, обязан быть чисто побрит.
Миха обратился к краснощекому черноглазому мальчугану:
- А ну, сынок, пойди принеси мне воды.
Мальчик, надув румяные губы, принес, держа обеими руками, тяжелый медный кувшин, наполненный водой. Миха смочил щеки и поставил перед собой зеркальце. Темыр отнял у противящегося Михи ножик и стал брить его. Миха провел рукой по бархатистой щеке.
- Легкая у тебя рука…
Из-за дома послышались веселые голоса приближавшихся людей. Собаки с лаем бросились на них. Миха, вытирая полотенцем лицо и шею, закричал на собак: «Цу-цу!»
- Добро пожаловать, - сказал он Чихия и Арсане.
Темыр спустился вниз и расцеловался с односельчанами.
Он глядел на Арсану, на Чихия и думал, как они тут прожили это время, что нового в их сердцах. Чихия заметил, что Темыр поправился в Москве. В селе уже думали, что он совсем забыл о родном крае. Арсана сказал, что Темыр стал даже лучше, чем тогда, когда жил в родном доме. Да, так поддерживает Советское государство людей. Дай боже! Теперь не то, что раньше, когда человека ни во что не ценили.
Уселись на веранде, и Арсана забросал приезжего вопросами. Когда приехал? Как ехал? Надолго ли? Сколько времени провел в пути? Что за город Москва? Там ведь, небось, нет таких бедных хибарок, как в этой абхазской деревне. Арсане хотелось знать все-все.
Чихия сказал, что в «школе» Темыра, наверное, немало народу, - это он говорил о Коммунистическом университете трудящихся Востока.