- Я пойму… - повторила она.
Темыр взял молча ее руку и крепко сжал.
- Мне тяжело, Надя!… - сказал он дрогнувшим голосом, и Надя опять ободрила его своим добрым взглядом…
- Хорошо, я все открою вам…
Темыр не выпустил руки Нади, как будто эта маленькая рука давала ему силу, пока не рассказал всю историю своей горькой жизни. Он рассказал о замученном отце и убитом брате, о жестокостях Мурзакана и подлостях Мыкыча, потом стал говорить о том, как полюбил дочь Ахмата, дочь своего кровного врага, любить которую не разрешалось обычаями дедов.
С болью рассказывая, Темыр чувствовал, что вечный холод в его душе, лед, сковавший его чувства, начинает таять.
- Вы любите её и сейчас? - спросила Надя.
Она отняла руку и, соединив ладони на коленях, стиснула пальцы.
- Мы полюбили друг друга с детства, со школьной скамьи.
- Вы и учились вместе?
- Да.
Темыр помолчал, Надя тоже молчала, удивленная всем, что она услышала.
- Я никак не могу себя заставить, - сказал Темыр, глядя на Надю и снова поражаясь, как она все-таки не похожа на Зину, - я никак не могу себя заставить разлюбить ее… Но вы были на нее похожи.
Надя быстро повернулась к нему.
- Я была на нее похожа?!… А сейчас не похожа?
- Нет… Но я вас тоже люблю! - внезапно сказал Темыр от всего сердца. Надя отвела взор и, задумавшись, грустно потупилась.
- Теперь я вас понимаю!…
Надя была ошеломлена. Как все сложно и как все неожиданно! Она много думала о Темыре; его жизнь, которая ей представлялась ясным и прямым движением вперед, оказалась такой путаной… И ее собственная жизнь с сегодняшнего дня станет печальней. Она почувствовала в то же время какую-то свою личную ответственность перед этим страдающим человеком, перед товарищем, которому она сейчас должна посоветовать, как правильно устроить свою жизнь.
Когда она повернулась опять к Темыру, он заметил в уголках ее продолговатых глаз блестящие жемчужинки, которые вдруг скатились по щекам.
Она достала надушенный платочек и вытерла глаза.
- Пойдем отсюда! - сказала Надя.
Они опять пошли по бульвару. Солнце заходило за высокие крыши домов. На ветвях деревьев с набухшими почками неугомонно чирикали стайки воробьев. Темыру почему-то вспомнился треск южных цикад в летнем знойном воздухе пахучего леса.
- Я расстроил вас своим рассказом? - спросил заботливо Темыр. - Может быть, вы не поняли меня? Что с вами?
Надя снова взяла его под руку и ответила так нежно и тепло, как может ответить только любящая девушка, хотя в этот момент она изгоняла любовь из своего сердца.
- Я поняла вас, мой дорогой Темыр, все поняла, кроме одного: почему вы не женитесь на Зине.
«Ничего не поняла», - подумал Темыр. Он хотел возразить Наде, но она остановила его.
- Дайте и мне сказать так же откровенно все, что я думаю. Вы любите Зину, и вы не должны говорить мне о любви, так как ваша любовь принадлежит другой. Она, вероятно, славная девушка. И любит вас. Она ни в чем не виновата перед вами. Вы мне сказали, - она дочь человека, виновника смерти вашего брата. Но ведь она в то время была ребенком?
- Да, она ни в чем не виновата.
Темыр произнес это угрюмо и посмотрел рассеянно вслед прозвеневшему трамваю.
Они долго шли молча.
Надя решила сказать Темыру самые теплые слова. Склонив головку в зеленом берете, она заглянула ему в глаза.
- Вот, дорогой Темыр, вы уже скоро поедете на каникулы в родную Абхазию и женитесь на Зине. Привезите ее с собой в Москву, не надо, чтобы она страдала без вас. Ей одной труднее, чем вам. А вдруг вы потеряете такую любимую, хорошую девушку? Потом не вернете!
Темыр уже думал об этом.
- Привозите ее с собой. И она сможет учиться или работать. Я с удовольствием подружилась бы с ней. А как ей было бы интересно в Москве!…
Темыр не проронил ни слова, слушая Надю. Ему было радостно, что ее слова отвечают его мыслям.
- Вы - новый человек, Темыр, и вы должны жить новой жизнью вместе с Зиной, а не думать о старых законах предков.
Она упрекнула Темыра, и это задело его самолюбие. Он ответил ей не без гордости, что он отверг закон кровной мести, он не убил своего врага. Но войти в дом убийцы своего брата, сесть за стол, назвать кровного врага своим отцом Темыр не в силах. Да и все осудят его за это…
Темыр и Надя давно миновали Тверской бульвар и шли дальше по бульварному кольцу столицы, не обращая внимания, куда они идут. Они спустились уже на Трубную площадь и поднимались по крутому подъему к Сретенским воротам. По небу плыли с юга золотисто-розовые облака.