– Нет… – Харин повела плечами от холода, которого Йонг не чувствует вовсе. – Мне запрещено было об этом спрашивать.
– Но ты знаешь, что они неопасны?
– Сэ, сыта-голь. Ни один из иноземцев не показался мне опасным преступником, который заслуживает такой тесной камеры в духами забытом месте.
То, как Харин высказывалась, наводило на мысли, что прежде она вела разговоры с каким-нибудь высокопоставленным аристократом с должным образованием. Простые служанки не говорили с Йонг, используя сложные конструкции и поминая Великих Зверей через слово. Простым людям вообще редко доводилось вспоминать о Великих Зверях, разве что в дни несчастий.
– Знаешь, когда с ними можно будет поговорить? – спросила Йонг, кусая уголок губ. Все раны, полученные той кровавой ночью, уже затянулись на её теле, только нежную кожу шеи всё ещё щипало от масла из факела Феникса. Кожа там была сухая и сморщенная, как у старухи, и Йонг смачивала её слюной за неимением лекарственных примочек Чжихо.
Харин смотрела на Йонг не мигая, будто пыталась разглядеть, что прячется на дне её глаз, холодное и горячее одновременно. Желание, должно быть. Йонг все дни в пути до безымянной крепости думала лишь о том, с каким удовольствием она вопьётся ядовитыми зубами в шею Лю Соджоля, когда встретит его. С какой яростью разнесёт дворец, в котором поселился секретарь Императора Мин. С каким облегчением разрушит всё, до чего успели дотянуться коварные руки Империи.
– После того как капитан Кан получит разрешение от его величества?.. – неуверенно спросила Харин. Глаза Йонг блеснули после этих слов, и служанка прижала холодные пальцы ко рту. – Сегодня ранним утром, возможно. Если на смене стоят господин Бэк и господин Ин, то у вас будет время. Господин Бэк и господин Ин часто задерживаются при смене караула.
Йонг кивнула, снова потянулась ногтем к губе. Ныли зубы, тянуло челюсть – должно быть, имуги, чувствуя прилив сил после прошлой ночи или же ощущая на землях безымянной крепости благодатную энергию Жёлтого Единорога, дающего силу металлу, хотел свободы. В теле Йонг ему становилось тесно, он мечтал вырваться за его пределы и растянуть весь свой длинный змеиный хвост.
– Покажешь камеры иноземцев, с которыми можно поговорить, – не попросила, приказала Йонг. Борьба со злостью, которую она вела внутри себя все эти дни, не давала сосредоточиться на редких разговорах полностью, злила ещё сильнее. Харин, кажется, от испуга даже не стала ничего говорить.
Эта осторожная девушка боится Сон Йонг? Пусть. Наименьшую из проблем можно решить и позже.
В итоге Харин выполнила приказ, храня вежливое молчание. Либо стеснялась расспрашивать, либо понимала, что ответов не получит, либо боялась сыта-голь с глазами имуги даже после проведённой вместе почти бессонной ночи в одной комнате. На рассвете Харин повела Йонг из надвратной башни, как только охранявшие их стражники покинули пост, чтобы отдохнуть.
Чем больше времени Йонг проводила в безымянной тюрьме, тем больше понимала, что слухи о ней преувеличены. Стражники, с виду казавшиеся грозными и несговорчивыми, на деле вели себя расслабленно, и даже незваные гости их не смущали. Капитан Кан не показывался с вечера, хотя предупреждал, что будет следить за Хранителем Дракона и его спутниками. До нужных камер Йонг и Харин добрались, никого не встретив по пути, и это тоже говорило о безразличии стражи к узникам.
Если всем плевать на запертых в камерах людей, зачем ради них содержать целую крепость? Йонг спросит об этом Рэвона, как только они выберутся отсюда.
– Это здесь, госпожа, – прошептала Харин, ткнув в проход между крепостной стеной и рядом камер, тянущихся по западной стороне двора. Йонг кивнула ей и рукой показала на надвратную западную башню: с неё хорошо просматривался проход, в тени которого Йонг стояла, но сейчас наблюдательный пункт пустовал. Как, впрочем, и все остальные.
Странное это было место, безымянная крепость…
Харин уверенно кивнула и осталась стоять в начале ряда, а Йонг, трогая стены, чтобы в рассветном полумраке не наткнуться на камни, шла вдоль камер, выискивая первые решётчатые окна и узников за ними.
В первой камере человек спал, во второй их было сразу двое, и оба услышали Йонг ещё до того, как она появилась в квадрате слабого света: Йонг заглянула внутрь, сразу же наткнувшись на две пары насторожённых глаз. Узники были худые, но тепло одетые. Несмотря на нездоровую бледность лиц, Йонг заметила, что кожа у них была смуглая, серо-жёлтого цвета, напоминающая нанмён [10], а глаза – широкие, светло-карие. У обоих узников были длинные волосы и густые бороды, какими не могли похвастаться чосонцы.