Так прошло несколько дней. Я пыталась узнать у доктора Джонсона, что со мной происходит: почему от метания ножей доски рассыпаются в щепки, аппаратура их при осмотре пищит как заведенная, динамометры приходят в негодность, а пространство услужливо выдает мне сигнал о стремительном приближении препятствия?
Недовольство незнанием вскипало во мне со страшной силой. Домой в Александрию меня не отпускали, под дверями появился новый соглядатай, чья простуда не дает мне нормально спать.
Сегодня вечером я поругалась с бабулей, до крика, отчего все лампочки потрескались и разлетелись на осколки, напугав старшую родственницу до икоты.
- Прости. Я... Я устала от всего этого. Я хочу домой. Мне нужна твоя поддержка и защита, - разревелась я.
На ощупь добравшись до нее, я бухнулась на колени, уткнулась носом в ее передник и разрыдалась.
- Никто не хочет отвечать на мои вопросы. Мои отказы и мнение в расчет не берут. Во что мы ввязались?
- Дорогая, - начала бабушка неуверенно, боясь вновь меня спровоцировать. - Я и так стараюсь поддерживать тебя, как могу. Но, возможно, ты права. И нам уже не дадут уйти так просто.
- Почитай мне сегодня.
- У нас здесь почти нет ничего, кроме книги Олвена Дарсли "Демон из преисподней".
- Вот ее будет достаточно. Большого и сильного собственника мне как раз безумно не хватает, - шмыгнула я носом.
- Хорошо. Давай успокоим снаружи Стена и попросим у него новые лампочки. Надеюсь, запасные у них имеются.
Стен, что был приставлен для нашего присмотра, бросился выполнять просьбу. Не сомневаюсь, если по пути он настучит одному чернокожему ученому о происшествии. Бабуля собирала осколки, ползая по полу со свечой, а я помочь ничем не могла.
- Бабуль?
- Что такое? - отозвалась она.
- А как ты встретила моего дедушку?
Сначала ответом мне была недоуменная тишина, затем она не торопясь принялась рассказывать:
- Я на экзамен опаздывала. Мы с ним вместе поступали в один и тот же институт, и я облила его водой, когда решила попить после пробежки. Он в этот момент неловко развернулся и толкнул меня локтем. Ругаться мы не стали, а решили познакомиться. Пошли на следующий день вместе в парк, разговаривали, ели мороженое, но на первом свидании прикоснулись друг к другу лишь на мгновение, перед самым расставанием... На целый год. Я не поступила, но прошла конкурс в другом городе. Мы созванивались, съезжались по праздникам. Это были лучшие дни в нашей жизни. А потом поженились, и я перевелась к нему в город.
- Забавно.
- Вовсе нет, - вдруг буркнула она. - Наши родители нам такую взбучку устроили. "Вам еще восемнадцать-то едва стукнуло, а вы жениться намылились!"
Я хихикнула, а бабуля отлучилась к мусоропроводу. Вскоре мы получили новые лампочки и разместились в гостиной. Вкручивала туда лампу я. Она просто не доставала до люстры, и придерживала меня и стул. Я рукой нащупала плафон и прицелилась "снарядом".
- Ты пробки вырубила? - уточнила я.
- Вроде бы, - откликнулась она.
- Так вроде или выключила?!
- Я не уверена. На щитке много чего было, и наше, и соседское, и коридор, видимо, общий.
Я головой покачала. Мы же обе не помним, включен у нас тут был свет или нет? Ругались на кухне.
- Ладно, вставляю.
Заведя руку внутрь цветочно-образного плафона, я ткнулась лампочкой наугад и вроде бы попала. Завинтив ее потуже, бабуля велела мне быстро убрать руку, свет все-таки мы не отключили.
Немного посокрушавшись над собой, она помогла мне слезть со стула и разместиться в кресле.
- Вроде осколков больше нигде не видать. Завтра пропылесосим. Давай читать?
- Да, давай! - подтянула я ноги к груди.
Я погрузилась в фантастический мир, где демон-обольститель овладел желанной девушкой и одарил ее своей преданностью и любовью. Мир без недомолвок и серой обыденности, полный загадок и нежности, ласковых слов и обещаний быть неразлучными. Сюжет потрясал и навевал собственные мечты. Еще мгновение, и я так бы уснула, продолжая видеть роман в сладком сне, единственной моей возможности, наконец, увидеть фильм, как тот, с фиолетовым озером. Но...
Раздался далекий, глухой, слегка сотрясающий землю и здание грохот. Он был похож на мощный хлопок, словно взрыв на большой глубине. Или... наоборот, поверхности?! Рокот еще долго резонировал в окружающем нас пространстве.