Катя остановилась, не зная, попала ли она в очередную ловушку. Так она стояла, прислушиваясь к тишине. Тут-то и стали происходить с ней загадочные вещи: внутри этого лаза – иначе его и не назовешь – Катя услышала шорохи, до нее стали доноситься оттенки незнакомых ароматов, фрагменты слов на неизвестном языке, обрывки неразборчивых фраз. То ближе, то совсем далеко. Будто кто-то невидимый, огромный и опасный почему-то отдалялся от нее, а потом приближался, да так близко, что касался кончиков волос. Катя почему-то вспомнила о чудище, что пряталось в сундуке Могини, и настолько испугалась, что с диким криком бросилась вперед. Через мгновение она вырвалась из серой пелены и буквально вывалилась на руки встревоженной матери.
Все тогда кончилось хорошо. И все бы ничего – показалось, померещилось, темным мороком навеяло, – но каждый раз, стоило ей сомкнуть глаза, она оказывалась в том самом переходе, снова и снова переживая случившийся кошмар. Только каждый раз – с новыми, неведомыми подробностями. Будто кто-то специально показал ей это место, чтобы раз за разом приводить в него вновь и раскрывать его тайны.
Однажды ей удалось рассмотреть туман, и она поняла, что он не сизый, а состоит из разных, довольно узких языков белой, темной и черной хмари. Потом она смогла разглядеть пол: ровные квадратики черных, будто обсидиановых плит. Постепенно – разобрать голоса и запахи. Выделить в общей какофонии что-то знакомое. И наконец ей стало ясно, что в том коридоре не было никого, кроме нее, никакого чудовища. Катя была одна вместе со своим страхом. И еще крохотный лучик света мерцал впереди.
Всякий раз во сне достичь его представлялось наивысшей наградой. Но… Как она ни старалась, не могла до него дотянуться. И оттого каждый раз девочка просыпалась в холодном поту из-за ощущения физического, неотвратимого страха. Как-то мама застала ее утром – всклокоченную, испуганную и растерянную. Она зашла, чтобы передать ей книгу.
– Что с тобой? – спросила, потрогав ее лоб. – Не заболела?
Вздохнув, Катя рассказала все по порядку. Мама хмурилась, слушая, но не перебивала.
– Похоже на коридор времен, – сообщила Мирослава. – Посох хочет тебе что-то рассказать, научить чему-то.
– Но чему? Что это за коридор такой? – Катя никак не могла понять. Ничего, кроме страха и отвращения, она не испытывала.
– Место, где смыкаются времена, конечно, – улыбнулась мама. Ласково дотронувшись до щеки дочери, она посоветовала: – Просто смотри внимательнее и запоминай. Когда наступит время, ты поймешь, о чем предупреждает посох.
И Катя которую ночь подряд следовала этому совету, пока сегодня не случился прорыв: в прежнее воспоминание ворвалось то, что она наконец смогла распознать! Это были звуки, запахи и ощущения, не отдаленные и призрачные, а разборчивые, те, которые уже можно было оценить и понять. Еще в сегодняшнем сне Катя явно слышала звуки битв, каких-то сражений. Появилось ощущение – девочка не знала пока, насколько оно верное, – что она шла сквозь времена, мирные и не очень, сквозь войны, голод, страдания и лишения тысяч людей. Конечно, это в самом деле могло быть коридором времен.
Тогда становилось понятно, чему хочет научить ее посох: слышать, чувствовать, наблюдать. Но более всего ее беспокоил финал сегодняшнего кошмара, этот сладковато-горький дух, запах крови, человеческих страданий и лишений, такой тяжелый и липкий. Казалось, он навсегда запомнился ей, этот странный запах – и острое желание дойти до светлого огонька впереди.
Катя вздохнула, спустила ноги с кровати, почесала босые ступни о мягкий шелковистый ворс ковра и встала. Спать больше не хотелось. Сегодня она опять весь день будет клевать носом и зевать, раздражая своей рассеянностью волхва, приставленного к ней в учителя.
– Ну и пусть, – кивнула она сама себе и хлопнула в ладоши – над ее головой загорелся полупрозрачный голубой шар.
Он почти не добавил света в эти предрассветные часы, но его оказалось достаточно, чтобы найти то, ради чего он и был зажжен, – овальное колечко с четырьмя камушками. «Мы теперь никогда не перестанем дружить, – словно услышала она голос Енисеи. – Камни – это мы: Ярушка, умница и затейница, – бирюза; Истр, владетель водных пучин, – аквамарин; Олеб, защитник лесов и зверей, – изумруд; и я – лазурит… Пока с нами все в порядке – камни будут такого цвета». При неверном огне светозара камни казались живыми потусторонними существами. В глубине их Катя научилась видеть образы своих друзей. Вот Истр куда-то торопится, Ярушка хмурится, взирая на Луну. Енисея светится радостью. Рядом с ней Олеб. Жизнь друзей идет своим чередом, хоть время и разделило их.