— Я часто бываю в отсеке один. И вам это известно. Я послал канониров провести профилактическую проверку кормового орудия левого борта. Это расписание было составлено вашим новым любимчиком, лейтенантом Россом. Он много чего придумал, чтобы мы не сидели без дела. Вы знаете, что погубили очень хорошего офицера?
Глаза Джона сузились.
— Проводили ли вы какую–либо профилактику системы диагностики?
— Нет, этого в моем расписании не было.
— Когда вы были на вахте, устраивали ли вы общую проверку?
Спано пожал плечами.
— Я осмотрел все, как и всегда делал.
Джон выложил перед ним деталь.
— Знаете, что это такое?
Спано посмотрел на него с возрастающим интересом. Потом поднял руку, и Джон дал ему деталь.
— Электронный компонент, вероятно, из системы диагностики. Похож на шунт. Откуда он взялся?
— Оттуда, откуда вы и сказали. Когда Росс заступил на вахту, то нашел его на полу. У вас есть идеи относительно того, как он там очутился?
Спано отдал ему шунт и уставился на него своими большими опаловыми глазами.
— Нет.
— Несколько недель назад вы, казалось, очень мечтали о войне. Вы хотелось стать героем. Насколько сильно вы этого хотите, Спано? Достаточно сильно, чтобы погубить четверть миллиона жизней?
— Да что вы такое говорите? Как я могу кого–то убить, когда лазер не работает?
Джон стиснул зубы. Спано был вспыльчив. Разозлив его, можно было заставить его признаться в содеянном. Он начал ходить вокруг стула Спано.
— Это не учения, Спано. Мы следим за кораблем террористов из Земной Гвардии, набитым ядерной взрывчаткой. Если мы его не остановим в течение следующих восьми часов, он достигнет Вавилона 5, столкнется со станцией и погубит сотни тысяч людей и инопланетян. Кто–то из находящихся на борту специалистов по системам вооружения устроил диверсию в нашей лазерной системе, оставив нас безоружными. Я думаю о причинах, побудивших их пойти на это. Возможно, они ненавидят инопланетян. Может быть, они не имеют представления о том, как мы будем жить в мире с инопланетянами. А, возможно, они снова хотят втянуть нас в войну. И, если учесть все это, то вы, Спано, первый в моем списке подозреваемых!
Сейчас Спано сидел, выпрямившись, следя за передвижениями Джона.
— Но потом я подумал о том, что такое действие — проявление трусости. Лазить по кораблю, разрушать оборудование. И способствовать еще более трусливому делу — убийству в мирное время невинных граждан. Помню, вы сочли трусостью то, что я поставил мины. И я думаю, как же мог Спано быть замешан во что–либо столь низкое?
— Капитан, я здесь не при чем! Клянусь, я ничего не делал! — теперь Спано занервничал.
— Да еще потом это отрицать.
— Но я же ничего не делал.
Джон повернулся к нему и сорвался на крик.
— Вы хотите убедить меня в том, что вы здесь не при чем?! Тогда сообщите мне информацию, которая поможет мне отыскать того, кто за это отвечает! Потому что в данный момент вы являетесь единственным подозреваемым. А это значит, что вы должны быть рады, если вас просто вышвырнут в открытый космос!
Спано поднял руки.
— Я ничего не знаю. Я сдал вахту и пошел спать, потом проснулся по сигналу боевой тревоги.
— Вы не помогаете мне, лейтенант. Саботажник действовал, вероятно, во время вашей вахты. Если это не вы, то кто же?
Спано раздул ноздри, но, на сей раз скорее от страха, чем от гнева.
— Я… я покидал свой пост во время вахты на несколько минут… Знаю, что не должен был делать это, но, пока канониры, проводившие плановую профилактику, возвращались обратно, я сходил в кают–компанию и немного выпил.
— Как долго вы там были?
— Может быть, минут десять–пятнадцать.
— Кто–нибудь вас видел?
— Нет. Там никого не было. Я просто подзаправился.
— Красивая сказка.
— Это правда, сэр. Должно быть, это случилось именно тогда.
— Лейтенант, эти походы в кают–компанию для вас — обычное дело?
— Я хожу туда один раз за вахту.
— И во время вашей прогулки вам не довелось встретить кого–нибудь, кто бы входил или выходил из орудийного отсека?
— Нет. Сэр, вы не можете обвинить меня в этом. Я ничего не знал об этих террористах.
Джон почувствовал, что его лицо багровеет, а потом ткнул пальцем в Спано.
— Нет, я могу вас в этом обвинять, и я это сделаю. Допустим, не вы устроили поломку в лазерной трубе, но вы даже не соизволили провести проверку приборов при заступлении на вахту, самовольно оставили пост, из–за чего неисправность лазеров оставалась незамеченной в течение многих часов и сейчас, когда мы обнаружили ее, нам труднее это исправить. Ваша отлучка с поста, по всей вероятности, дала возможность устроить эту диверсию. А то, что вы не остались в кают–компании по приказу Росса, привело к тому, что мы потратили драгоценное время на поиски вас. Вы в ответе за все это. Вы считаете, что ваше дурное поведение и нарушение инструкций останутся без последствий? И как вам понравятся эти последствия? Вы будете виновником гибели двухсот пятидесяти тысяч жизней!
Мысль об этом привела Джона в ужас. Он подумал, что, если это случится, он будет за это в ответе.
— Хотите знать, кто является героем? Герой — это тот, кто делает то, что необходимо, даже если он не считает, что от его действий что–либо изменится. Он делает это просто потому, что это надо сделать.
У Джона больше не было слов. Он не мог сказать, виноват ли Спано во всем этом. Если честно, Джон чувствовал, что Спано говорил правду. Если это было так, то саботажник до сих пор свободно разгуливал по кораблю. Джон скрестил руки, чувствуя себя еще более одиноким, чем во время войны.
— Вам будет предъявлено обвинение в невыполнении приказа, в самовольном уходе с поста, в самовольном уходе с вахты. Потом могут появиться и другие обвинения.
Джон повернулся к двум охранникам.
— Уведите его на гауптвахту.
Внутри пещеры, как и прежде, от сканеров было мало толку. Зафиксированный источник энергии они определили как какого–то рода плазменную энергию, однако по их данным казалось, что она исходит со всех сторон. Снова эффект отражения. Анна вела свою группу вниз, во тьму пещеры, к тому месту, где пещера разветвлялась на три рукава. Даже с тридцатью техниками с фонарем у каждого и при свете светильников, которые они оставили в прошлый раз, темнота пещеры словно поглотила их, настороженное присутствие чего–то такого, что могло поглотить, казалось, любой свет.
Анна беспокойно потерла шею. Пока они шли от краулера к пещере, под воротник ее комбинезона забились пыль и песок. В комбинезоне, ботинках и дыхательной маске она чувствовала себя более комфортно, чем в скафандре. Но сейчас это ощущение поглотила тьма. Холодное безмолвие отдавалось покалыванием в тыльной стороне рук, в шее, в затылке. Комбинезон казался недостаточно надежной защитой от острых, выточенных водой камней пещеры и от созданий, живших в ней. Тьма огромного склепа порождала благоговейный трепет, но теперь он перерос в суеверный ужас. Анна никогда раньше не чувствовала себя столь неловко. Ей захотелось надеть скафандр.
По пути от краулера она обдумывала, как ей надо вести себя с существами из сферы. Попытаться войти с ними в контакт, угрожать им, убить их в случае необходимости? У Мордена был PPG, а у нее — ее любимый инструмент для раскопок. В краулере все это казалось очень логичным. Но теперь мысль о том, что она снова встретится лицом к лицу с этой злобой и жаждой, вызывала желание сбежать из пещеры куда–нибудь на открытое место.
Анна приказала своей команде разделиться: пятнадцать техников двинулись по левому проходу, пятнадцать — по центральному, а они вдвоем с Морденом отправились по правому проходу, где они обнаружили сферу. Отдавая это распоряжение, Анна заметила, что техники сочли такое разделение несколько странным. Однако техники подчинились ей, и каждая группа принялась устанавливать во тьме новые ряды светильников. Анна чувствовала себя скверно, отсылая в неизвестность техников, обладавших столь малыми знаниями о том, с чем они могут столкнуться. Но что она сама знала о том, с чем они могут встретиться?
Они с Морденом пошли вниз по сужающемуся коридору, следуя вдоль ряда тускло–синеватых светильников. Морден нес сумку, набитую светильниками, и сканер, показания которого он периодически проверял. Свои сверкающие инструменты для раскопок он не взял. Все–таки они пришли сюда в поисках своих исчезнувших товарищей, а не на раскопки.
Анна выключила коммуникатор, используя пульт, прикрепленный к тыльной стороне ее руки. Спикер и наушники были встроены в дыхательный аппарат. Но они с Морденом могли разговаривать и без коммуникатора, их голоса передавались через защитные маски. Если же они понадобятся остальным, то те смогут вызвать их.
— Кажется, у вас есть план, — его голос, донесшийся через маску, был ровным.
— Да ничего особого. Я собираюсь попробовать установить контакт с этим существом. Оно знает, где находятся остальные. Мы можем потратить много дней на исследование этих пещер, но так и не найдем их. Если оно не пожелает с нами сотрудничать, возможно, мы сумеем запугать его. Если и это не сработает, то мы попытаемся убить его.