— Что в тебе осталось от Алисы? — спрашиваю сама себя, рассматривая отражение.
Последнее время в жизни творится что-то не понятное, какой-то водоворот событий, уносящий меня вниз по течению на встречу скалистым порогам. И с этим совсем нет сил справиться.
— Душшшшша, — слышу неожиданный ответ в шипении расползающегося по ванной тумана.
— Твою мать, — вырывается у меня от удивления.
За спиной их черного тумана ткется тень, несколько более самостоятельная, чем обычно. Длинные чёрные волосы водопадом локонов спускаются на плечи, фигура женственная, с плавными изгибами (любая суккуб удавится от зависти), татуировки вязью идут по коже, чуть поблескивая в полумраке.
— Свобода? — шипит оформившийся туман, сверкая льдисто голубыми глазами.
— Чья? — делаю глубокий вдох, стараясь загнать шок поглубже и подальше.
— Нашшша, — девушка делает пару шагов, окончательно впитывая в себя чёрные клубы, — От Цитадели.
— Временная, — прислоняюсь к холодному кафелю спиной, — Будем знакомиться? — поднимаю бровь вверх.
Тень заливается громким смехом.
— Мы знакомы. Я — твоя тень. Неужели забыла за столько лет?
— Раньше ты не говорила, — убираю прядь волос с лица.
Откровенно говоря, такие перемены пугают до колик.
— Раньше на нас была печать Цитадели, — пожимает плечами она, — Я не могла.
— Кто ты? — повторяю вопрос.
— Часть тебя, — тень снова широко улыбается, но на этот раз обнажает белоснежные клыки.
— И давно у меня есть такая часть?
— С момента рождения, — смотрит в зеркало, поправляя идеальную причёску, — Иначе мы бы не выжили при обращении.
— Лисса! — в ванную возмущенно залетает Инга с кухонной лопаткой наперевес, — Ты утопилась что ли? — осекается, увидев тень, — Твою фею! Лисса, серьёзно?
— Что? — непонимающе смотрю на нее, пока тень снова становиться лишь чёрным туманом.
— Не знала, что в твоём роду есть высшие демоны, — с обидой заявляет девушка.
— Что за чушь? — меня передергивает от одной мысли.
— Кто был твой отец? — лопатка провокационно направляется мне в нос.
— Понятия не имею, — стараюсь отодвинуться от орудия.
— Есть большое подозрение, что он дал демоном! — и лопатка пару раз все-таки попадает по моему носу, оставляя жирные следы.
— Вы с Мироном сговорились? — зло вытираю масло с лица, — Один вопит, что во мне магическая кровь, другая, что демоническая!
— Ты сама подумай! — распаляется суккуб, — Это же явно демоническая сущность!
— Это моя бракованная тень! — хвастаюсь за голову, словно это поможет собрать мысли в кучу.
— Почему вы ссоритесь? — дверь в ванную открыла Марьяна, держа брата на руках.
— Мы не ссоримся, — выдаём хором, тут же вытянувшись по струнке, будто нас застали за каким-то неприличным занятием.
— Там оладьи уже горят немного, — сообщает девочка.
Инга пулей несётся на кухню, спасать завтрак, а я смотрю на потолок со следами безвременной кончины кровожадных комаров. Что известно о первой жрице? А ничего! Госпожа Верховная никому не рассказывала о том, как обрела тень. В ходу легенда, что химичили там маги на пару с фейри, но возможно была ещё и третья сторона? И кем была та первая добровольная жертва? Человеком? Магом? Демоном? Полукровкой? Почему сейчас допускаются только чистокровные люди?
— Ох, — тру рукой глаза, скорее чтобы сосредоточиться.
Очень хочется раздобыть информацию о тех событиях, и понять наконец, что за тварь такая — жрица теней. Заявиться в главную эльфийскую библиотеку и потребовать подробный отчёт об операции? Или пытать господина Вэона-эль обрезанием ушей пока не признается?
Тамара ждёт меня на кладбище. Место для встречи так себе, но работа есть работа. Добираюсь туда сравнительно быстро, несмотря на метель, бушевавшую накануне, дороги расчищены и проблем с транспортом нет. Пойманная машина доезжает минут за пятнадцать.
— Здравствуйте, госпожа Жрица, — женщина чуть наклоняет голову в знак почтения.
На ней все тоже старое пальто, потертые и местами дырявые сапоги, траурный платок. Сердце сжимается, глядя на нее, но помочь ей уже нельзя. Пока она не справиться сама, не переживёт горе — все бесполезно. Хотя, что-то подсказывает, что душа её умерла уже давно. Тело лишь ждёт удобного момента, чтобы отправиться вслед за ней.
— Здравствуйте, — отвечаю ей, — Не нужно церемоний, пожалуйста.
— Но как? — она немного удивлена, — Есть же правила!
— Забудьте о них. Лучше ответьте, — Тамара кивнула, изобразив на лице внимание, — Как давно жрицы пропали отсюда? — задаю интересующий меня, вопрос, пока идём до нужной могилы.
Тут нет не упокоенных душ или бродячих покойников, на редкость добропорядочное кладбище. Но у меня в носу все равно стоит густой, сладковато-металлический запах разлагающейся крови. Такое чувство, что он липнет к зубам, языку, забивает легкие, мешая дышать. Не понимаю, как маги проводят здесь ритуалы, работают, некромантов вообще хлебом не корми, дай почерпнуть силушки у загробных обитателей. А мне бы в обморок не упасть — неудобно будет перед заказчицей.
— С полгода точно, — Тамара что-то подсчитывает в уме, — Мы и не заметили сначала, что их меньше с каждым днем становится. Слухи ходили, что мор напал, кто-то шептался, что убивают. Точно никто не знал.
— То есть никакого официального указа, висящего на всех столбах, не было? — удивляюсь услышанному.
— Нет, что вы, — машет головой женщина для пущей достоверности, — Кто ж вас прогонять станет? Мыслимо ли! Без вас некому за людей простых заступиться. Я как услышала от Джинны, что якобы у Сондры квартиру жрица сняла, сразу к вам бежать. Магам до нас дела нет! Они о себе пекуться — хозяевами жизни себя мнят. Другие расы только за столом в вечной дружбе клянутся, а как до дела дойдёт- сразу хвост поджимают.
— Быстро тут слухи распространяются, — прячу усмешку в капюшоне, — Думала большой столичный город, значит легко будет потеряться среди жителей.
— Люди исстрадались без защиты, — Тамара смахивает платком, вдруг набежавшую слезу, — Пришли, госпожа Жрица, пришли, — женщина падает на колени прямо в снег перед простым гранитным надгробьем, — Вот, — она не может ничего толком сказать, только гладит пальцами даты на плите, разница между которыми всего четырнадцать лет.
У меня застревает ком в горле, эмоции собираются в тугой узел из боли, тоски и злости. Я абсолютно не хочу знать, что произошло, не хочу вникать в то, чего нельзя изменить, но… Кто-то должен сделать эту работу. Если человек просит о защите, жрица должна её дать.
— Я разберусь, Тамара, — шепчу, прикасаясь кончиками пальцев к холодному граниту.
Пару минут ничего не происходит, в голову даже закрадывается мысль, что в той деревне с видением была разовая акция. Но в следующее мгновенье под пальцами проступает чёрный туман, а меня сбивает с ног волной удушья. В глазах темнеет, ужасно хочется снять с шее то, что перекрывает доступ кислорода в лёгкие, а потом во рту появляется вкус мерзлой земли, даже крупинки песка скрипят на зубах. Картинка приходит следом. Тогда тоже шёл снег и было очень холодно…
19
Я видела достаточно много, чтобы принять решение и не сомневаться в нем.
— Мне нужно пойти с вами госпожа, — Тамара вытирает дрожащей рукой слезы.
— Там не будет ничего интересного, — отвечаю, возможно, слишком грубо и отрывисто, но внутри все кипит.
— Я должна своими глазами увидеть, — повторяет упрямо женщина.
Молча разворачиваюсь и иду к выходу. Тамара немного отстаёт, целуя надгробье и что-то шепча. Не уверена, что ей действительно нужно видеть все происходящее, но жду ее у входа. Машину удалось поймать сразу.