Я ее знаю давно,
Она как-то ужинала с нами,
Пила молодое вино
И осталась в хлеву на ночь.
Она спала с коровой и кобылой.
Ты ей, хитрой, не верь —
На утро изморозь рощу покрыла,
Закрой дверь!
Пусть она идет дальше своим путем,
Пусть она клянчит под чужим окном,
Пусть ее пустят в чужой дом!
С волосами, в которых треплются листья завялые,
С взглядом нежным и пустым,
С голосом хитрым и жалобным
Пусть идет к другим!
Ты растопи камин; придвинувшись к нему,
Я буду ждать суровую и честную зиму.
«На заре солнце под лучами колкими…»
На заре солнце под лучами колкими
Истекает кровью в серую амфору облака.
Скажи мне, сон его теплый и бражный —
Утолит ли он нашу жажду?
На закате солнце сыплет золото.
Скажи мне, поздно вечером
Соберем ли мы его руками тяжелыми,
Чтоб украсить деву беспечную?
Весна изумруды разбросала сегодня,
Отыщу ли я камни будущим маем,
И всегда ли зима приходит,
Темная, злая?
Анри де Ренье
(1864–1936)
ОСЕНЬ
Люблю тебя, осень, твой пышный венец.
И золото листьев, и их багрянец —
Апрель развернул их в сияющий день,
И август под ними искал себе тень,
В осенние полдни, ноябрь, это ты
То медью, то золотом кроешь листы.
Идешь ты по комьям изрытой земли,
И шаг твой стихает то здесь, то вдали.
Средь скучных туманов, тревог и забот
В тебе неостывшее лето живет.
Под дымкой осенней твоей тишины
Я чую уснувшее сердце весны.
ОДА
Часы жизни поют и проходят
Одинокие или парами,
Часы радости или горя,
Юные или старые.
Их руки сплетаются
В вереницу дней.
Иногда один из них, улыбаясь или рыдая,
К губам подносит
Цветок экстаза или цветок каприза,
Который вянет после.
И все они поют и проходят…
Это часы жизни.
Часы прошлого думают о чем-то,
Всеми брошенные,
На них платья из тяжелого шелка,
Они сидят в тени,
Они держат тусклое зеркало,
И глядят в него подолгу,
И не могут себя найти.
Иногда они говорят, и тогда их слова
Шуршат глухо, как мертвая листва.
У них ключи, которыми не открыть ни одной двери,
Ни один из них больше ни во что не верит.
Холодно им и страшно,
И самый старый дрожащей губой
Пьет из треснувшей чаши,
Тонкой и светлой,
Воду слез и пепла.
Часы любви прекрасны и молоды,
Вот они.
Поглядите!
Что им солнце над рекой или блеск холода,
Звездное небо или дождь сердитый,
Розы прошлого или шипов уколы,
Что им зеркало, ключ от двери, или вечер в тени,
Или платье из шелка тяжелого?
Вот они!
Вот они дремлют лежа,
Неподвижные, слепые, покорные,
Но Любовь стоит над их ложем.
Иногда раздаются легкие шорохи
Ее таинственных крыльев.
Обнаженная, она поет над ними,
И они слушают,
Как Любовь говорит с их слепыми душами.
ЖЕЛТАЯ ЛУНА
Унылый день закончился луною желтой,
Которая встает меж тонких тополей.
И в воздухе струится аромат тяжелый
Пруда, уснувшего меж мокрых камышей.
Когда под солнцем раскаленным, горько плача,
Мы в топкой глине замедляли слабый шаг,
Когда вы оставляли на песке горячем
Своих израненных ступней кровавый знак,
Когда огонь любви пылал, жесток и светел,
И после, в блеске погасавшего огня,
Не знали мы, что сердцу будет сладок пепел,
Что на закате нашего большого дня
К нам донесется запах сладкий и тяжелый
Пруда, уснувшего меж мокрых камышей.
Что долгий день окончится луною желтой,
Которая растет меж тонких тополей.