Ира показала мне язык.
— Давай так, Бушмен, — Серый принял решение, — у тебя телефон прежний?
Я согласно кивнул.
Сергей продолжил:
— Я позвоню завтра. Подойдут еще ребята, ты многих знаешь. Встретимся и поговорим. Да, сразу, женщины там есть?
Теперь уже я невольно взглянул на Ирину, а та непринужденно пояснила:
— Дрова, Сергей, исключительно свои, если уговорите кого выпасть из местной жизни на десять лет. Но перспектива есть, правда не гарантированная… если доберемся до обжитых районов.
Странно, но, Серый все понял, мотнул головой и ушел.
Я удивленно посмотрел на девушку:
— Ты откуда, такая умная?
Ирина скромно потупилась:
— Ты что? Это же я, Ирина! Ты меня не помнишь? — девушка трагически закатила глаза… Потом перестала кривляться, и спросила:
— Милый, я все правильно сказала? И почему Бушмен?
Вынужден был признать:
— Да, все хорошо. Но, знаешь, девушки с твоей внешностью, разговаривать не должны, им на это тупо не должно хватать мозгов…
Я не понял, что это было — подзатыльник или оплеуха — тем не менее увернулся:
— А «Бушмен» — мой старый позывной.
Мы уже собрались уходить, когда вернулся Сергей:
— Слышь, командир, я с ребятами переговорил. Собираемся завтра в десять. Здесь.
Он поколебался и добавил:
— И знаешь, я уже согласен. От тебя подставы не жду.
Я не понял:
— А подруга как?
Серый отмахнулся:
— Да Бог с ней. У нее муж есть — не пропадет.
Рядом прыснула Ирина:
— Так возьми с собой. И мужа тоже.
Сергей взглянул осуждающе, потом засмеялся:
— Ладно, до завтра!
Тут меня осенило, и я его остановил:
— Подожди, брат. Рыжий, если в городе… я буду рад, если он придет.
Серый внимательно на меня посмотрел:
— Он же без руки. Ты уверен?
Утвердительно кивнул, а Сергей вернулся, и плюхнулся обратно на стул:
— Олег, у нас пацанов, побитых, еще десятка полтора наберется. Их тоже звать?
Что же, уверен, это будут хорошие бойцы:
— Обязательно. Причем этих отдельно. Давай на девять? А с тобой встречаемся в восемь, расскажешь мне про каждого, из тех что позвал. И не давай пока никому лишней надежды.
Сергей озадачился:
— А про здоровых рассказать не надо?
Вставая, я хлопнул его по плечу:
— Сам подумай, будут проверки с моей стороны — всякие. Кто-то не пройдет или не подойдет. Если здоровый почешется, и пойдет дальше, то к «побитым», как ты говоришь, ребятам, надо поделикатнее подходить.
Серый согласно кивнул:
— Понял, командир.
За руль посадили вызванного по телефону Витьку. Тот, конечно, бурчал, но до дома довез исправно. Остаток вечера был посвящен планированию закупок — выяснилось, что Ирине необходима туева хуча вещей, Виктор не сильно от нее отставал. Тем не менее, завтра, к десяти, девушка собралась со мной — «я не могу этого пропустить, покупки потом!» — заявила она. Я особо не сопротивлялся — мне была приятна ее компания.
— 14 —
Войдя в помещение ресторана, сразу увидел Серого, тот кивнул мне и показал на банкетный зал:
— Договорился сразу про два зала, до двенадцати — мало, ли… накладки по времени.
Я одобрительно кивнул — все правильно.
Инвалидов ожидалось тринадцать человек. Сергей кратко, но содержательно пояснил про каждого — биография, в том числе боевая, характер и история полученных повреждений, подробности нынешней жизни. Понятно, что все испытывали те или иные трудности — с нашим государством не забалуешь. Пусть последнее время и стало получше, но тем не менее… Приятно удивило, сколько Серый знал про своих протеже, даже про тех трех человек, что были мне знакомы, он выдал массу фактов и черт характера, про которые я и не догадывался. Надо подумать — готовый начальник отдела кадров:
— Или как его назвать, Ари?
Ари была лаконична:
— За персонал, его подготовку и оснащение отвечает третий помощник Капитана.
Я уточнил:
— Твое мнение?
Искин не раздумывал:
— Он мне нравится, надо брать.
Контингент подбирался интересный и сложный — майор ВВ, два капитана, летчик и десантник, четыре старших лейтенанта, разных специальностей, и остальной народ, помельче в званиях и регалиях. Их объединяло то, что все были членами клуба «Ветеран», где название говорило само за себя.
Они начали подтягиваться без пяти минут девять — пунктуальность — армейская черта. Они заходили, или заезжали на колясках и молча, без особого напряга поглядывали на меня: «Чего мол, звал?». Я так же молча смотрел на них. Что особенного надо сказать этим битым, но забытым и недоверчивым, теперь, людям? Наконец, собрались все. Ладно, чего тянуть…