– Да, ваше величество?
– Есть новости? – спросил Лондо.
– Мне сообщили, что восстановление космопорта почти завершено, можете быть уверены, что он возобновит работу к концу недели.
– Отлично. Свяжитесь с министерством городского восстановления и скажите им, чтобы они хотя бы на час устроили праздник по этому поводу.
– Будет сделано, ваше величество.
– Что-нибудь еще?
– Ничего особенного. Обычные вопросы, требующие вашего внимания, дебаты в Центаруме, которые нуждаются в разрешении…
– Они подождут. Мне нужно, чтобы вы нашли все, что касается одной женщины, Делази из Дома Миро.
– Конечно, ваше величество. Это важно?
Лондо уставился на экран.
– Простите. На мгновение я вообразил себя императором. Понимаете ли, когда император указывает на что-либо, это автоматически становится важным. Я указал на это, Воул. Если вы полагаете, что есть что-либо другое, более важное, тогда я, должно быть, больше не император. Конечно, ваше поведение может быть расценено как мятеж, что, как я слышал, карается смертью, так что…
– Я займусь этим немедленно, ваше величество.
– Благодарю вас, министр.
Экран погас. Лондо позволил себе улыбнуться: манипулировать Воулом было слишком легко. Он обнаружил, что ему очень не достает споров с Г'Каром и Шериданом, и даже с Виром… по крайней мере, он ощущал хоть какое-то сопротивление.
Лондо закрыл свой видеофон и решил немножко прогуляться перед сном. Он махнул императорским гвардейцам, которые держались от него на почтительном расстоянии, но все время оставались поблизости, готовые придти на помощь в любой момент.
Лес вокруг лагеря был густым: серебристая и серая листва деревьев уже стала золотой и черной в преддверии зимы. Узкая тропинка привела его в самую чащу. Лондо уверенно шел по протоптанной тропе, зная, что в любой момент может позвать охрану, когда услышал какой-то звук поблизости.
Кто-то плакал.
Он замедлил шаг и подошел к просвету в деревьях. Там, при свете двух лун, он увидел Шири в объятиях юноши. Он держал ее так крепко, что Лондо подумал, что он, того гляди, раздавит ее.
– Ты не должен был приходить сюда, Корло, – сказала она, – это опасно.
– Мне плевать. Мне хотелось увидеться с тобой. Я говорил с твоим отцом. Он тоже, как и я, не хочет, чтобы ты так поступала. Эта женщина, Делази… она настояла на том, чтобы стать твоим опекуном. Она использует людей. Она не заботится о тебе, Шири. Власть – вот все, что ее заботит.
– Я знаю это, Корло. Я знаю, что она собой представляет, и какую цену я заплачу. Но это единственный способ спасти честь нашей семьи. Дом Дей лишен власти и денег. Вскоре всех нас изгнали бы или продали бы в рабство. Моего отца тоже могли бы продать в рабство за неуплату долгов. Я получила гарантии, что независимо оттого, что со мной случится, моя семья навсегда будет избавлена от этого. Мой отец нуждается в этом, даже если он не в силах этого понять. Я не могу отвернуться от него.
Корло оторвал ее от своей груди и посмотрел на нее.
– А от меня ты можешь отвернуться?
– Я не могу…
– После церемонии, ты никогда не выйдешь замуж, не сможешь встречаться ни с одним мужчиной. Таков закон. Мы никогда не будем вместе. Ты пойдешь на это? По своей воле?
– Да, – ответила она и отвернулась. – Я пойду на это. Потому что должна. У меня есть обязательства. Это мой долг, моя обязанность…
– Шири, я люблю тебя.
– Знаю, – сказала она, и грусть в ее голосе ножом резанула сердце Лондо. – И я люблю тебя. Но я люблю и своего отца, и свою семью. Теперь я должна выбирать между тобой и ними. Это неправильно, и это несправедливо, и больше собственной жизни я хочу удрать прочь вместе с тобой, прямо сейчас, туда, где никто бы нас не нашел. Но я не могу, Корло, я не могу…
Внезапно она повернулась и убежала в лес по направлению к лагерю. Юноша окликнул ее, но она не ответила. Он постоял несколько минут, надеясь, что она вернется, надеясь услышать слово, знак, что она, может быть, изменила свое решение.
Но она не вернулась, и, подождав некоторое время, он повернулся, медленно побрел прочь и скрылся в лесу.
Краем глаза Лондо увидел гвардейцев, вышедших вперед посмотреть, что происходит. Но он махнул им, приказывая оставаться сзади и сохранять тишину. Как за такое короткое время он начал так сильно беспокоиться о той, кого он должен будет убить?
Лондо поднял глаза на две луны над головой. "Что же мне теперь делать?" – подумал он. В центаврианском пантеоне было сорок семь богов, наверняка один из них знает, как решить эту проблему.
Однако ночь не дала ответа на его вопрос.
Сон, всегда один и тот же сон. Всегда один и тот же.
Животное, лежащее на жесткой и сухой земле. Глаза, глядящие в его глаза.
"Ты не можешь идти против долга".
Блеск клинка.
Слезы.
"Великий Создатель, – подумал Лондо, вскочив с постели. Его лицо было мокрым от слез. – Не знаю, сколько еще смогу это выносить".
Было еще темно, как обычно бывает перед рассветом. Протерев глаза, он увидел, что видеофон мигает, указывая на поступившее сообщение. Он встал, стряхнул с себя сон, и подошел к видеофону.
Конечно же, это был Воул.
– Я нашел запрашиваемую вами информацию, ваше величество. Это заняло много времени, было очень трудно, и я проделал долгий…
Лондо набрался терпения на тридцать секунд. Это время обычно требовалось Воулу для мучительно подробных объяснений о том, как трудно было найти требуемую информацию, прежде чем он, наконец, приступал к делу.
– …леди Делази из Дома Миро принадлежит к древнему, но небогатому роду. Несколько лет назад они продали свое место при дворе Дому Даво. О самой Делази говорят, что она очень умна, хотя у меня сложилось впечатление, что это слово можно заменить словом "безжалостна", и мало кто будет с этим спорить. Она политиканша и манипулятор. Словом, она нашла какой-то способ вернуть власть и влияние себе и своему Дому.