Внезапно у нее зародилось некое подозрение. Когда очередной тест был завершен, она вновь подсчитала результаты и отложила листок в сторону. Затем, улыбнувшись, сестра Карлотта откинулась на стуле и посмотрела в тревожные глаза Боба:
– Кстати, а чья это была идея – организовать уличных ребят в семейные группы?
– Ахилла, – тут же ответил Боб.
Сестра Карлотта промолчала.
– Во всяком случае это он предложил назвать их семьями.
Она все еще ждала. Тут было главным не спешить, гордость сама все расскажет.
– А вот заручиться помощью старшего – это был мой план, – наконец сообщил Боб. – Я изложил его Проныре, она все обдумала и решила попробовать. Только она сделала одну ошибку.
– И какую же?
– Выбрала не того хулигана.
– Потому что он не смог защитить вас от Улисса?
Боб горько рассмеялся, и по щекам его покатились слезы.
– Да нет. Улисс сейчас где-нибудь похваляется тем, чего никогда не совершал.
И тут сестра Карлотта все поняла, хотя совсем этого не желала.
– Значит, тебе известно, кто убил Проныру?
– Я же говорил ей: убей его! Предупреждал ее, что он не годится! Я видел это на его лице, когда он лежал там на земле, я знал, что он никогда ее не простит. Но он очень расчетлив. Он ждал так долго… Правда, никогда не брал у нее хлеб. Это должно было ее насторожить. Ей не надо было оставаться с ним один на один. – Теперь Боб уже не сдерживался, он рыдал в голос. – Я думаю, это она меня защищала. Потому что именно я посоветовал ей убить его. И она пыталась меня спасти, отговорить его убивать меня.
Сестра Карлотта постаралась убрать из своего голоса все эмоции:
– Ты и в самом деле убежден, что Ахилл представляет для тебя опасность?
– Да, и я рассказал вам почему, – ответил Боб после некоторого раздумья. – Он не прощает. Он мстит всегда.
– Но ты понимаешь, Боб, что я вижу Ахилла совсем иначе, чем ты? И Хэйзи, то есть Хельга, – тоже. Он очень цивилизованный мальчик.
Боб посмотрел на Карлотту как на сумасшедшую:
– Почему иначе? А что еще означает быть цивилизованным? Это значит уметь ждать, чтобы получить то, что тебе нужно.
– То есть ты хочешь уехать из Роттердама и поступить в Боевую школу, чтобы быть подальше от Ахилла?
Боб кивнул.
– А как же другие дети? Ты не боишься, что им тоже может угрожать опасность?
– Нет, – ответил Боб. – Он их папа.
– Но не твой. Хотя и брал у тебя хлеб?
– Он тискал и целовал ее, – сказал Боб. – Я видел их в доке. Она позволяла целовать себя, а потом напомнила ему, что он ей что-то обещал. Тогда я ушел. Но потом, когда все понял, кинулся обратно. Наверное, меня не было очень недолго, ведь надо было пробежать всего шесть кварталов, но она была уже мертва. С одним выколотым глазом, она плавала в воде, стукаясь о стенку дока. Он способен вас поцеловать, а потом убить – вот на что он способен, когда ненавидит.
Сестра Карлотта побарабанила пальцами по столу.
– Вот так дилемма… – пробормотала она.
– Что значит дилемма?
– Я собиралась тестировать и Ахилла тоже. Чтобы проверить, годится он для Боевой школы или нет.
Тельце Боба напряглось.
– Тогда не посылайте туда меня. Или я, или он.
– Ты что же… уверен… – ее голос дрогнул, – что он попытается убить тебя?
– Попытается? – В его голосе прозвучало презрение. – Он не пытается. Он убивает.
Сестра Карлотта знала, что способность убивать без жалости – одно из качеств, которое высоко ценится в Боевой школе. Наличие этого качества могло сделать Ахилла еще более привлекательным, чем Боб. В школе знали, как обуздывать эту способность и направлять ее в нужную сторону.
Однако идея «одомашнивания» уличных хулиганов принадлежала не Ахиллу. Это была идея Боба. Невероятно, что такой маленький мальчик, почти младенец, смог придумать нечто подобное, а потом еще и воплотить. Такой ребенок – редкостный приз, он куда ценнее того, кто обречен жить лишь местью. Одно очевидно: брать их обоих нельзя. Конечно, можно взять Ахилла и поместить его в хорошую школу здесь, на Земле, чтобы изолировать от влияния улицы. Есть шанс, что постепенно он там цивилизуется, ведь это безжалостные законы улицы толкают его на подобную жестокость по отношению к своим товарищам.
Но Карлотта тут же поняла, что это полная ерунда. Вовсе не уличные законы заставили Ахилла убить Проныру, а гордыня. Каин тоже счел унижение достаточным поводом для убийства брата. И Иуда – тот тоже сначала поцеловал, прежде чем обречь на смерть. Она пыталась выставить зло механическим производным от нищеты. Все дети, живущие на улице, испытывают страх и голод, переживают беспомощность и отчаяние, но далеко не все становятся расчетливыми хладнокровными убийцами.