– Он же был пьян, когда вы его допрашивали.
– И еще допросим, когда протрезвеет, – хмыкнул инспектор. – И вам сообщим, если что-то появится. А пока вам придется удовлетвориться тем, что я рассказал.
– Самое главное у меня уже есть. Мне достаточно знать, что этот ребенок – чудо и Бог хранил его для какой-то очень высокой цели.
– Я не католик, – сказал инспектор.
– Но Бог вас все равно любит, – жизнерадостно ответила сестра Карлотта.
Часть вторая
Залетный
5
Приготовиться к взлету
– Зачем вы пытаетесь навязать мне этого пятилетнего беспризорника?
– Вы же видели его баллы.
– И вы думаете, я им поверю?
– Поскольку вся система воспитания в Боевой школе построена на идее непогрешимости нашей программы тестирования, то да, думаю, вам все же стоит обратить на них внимание. Я провел и кое-какие собственные изыскания. Ни один из известных мне детей таких результатов еще не показывал. Даже ваш «звездный мальчик».
– Я не сомневаюсь в эффективности тестирования. Я сомневаюсь в человеке, который проводил это тестирование.
– Сестра Карлотта – монахиня. Вряд ли вы найдете на свете другого столь же порядочного человека.
– Честные люди склонны обманывать самих себя. Отчаянно желая успеха после стольких лет безрезультатных поисков, в надежде найти одного-единственного ребенка, чья ценность перекроет все, что сделано за долгую жизнь…
– И она нашла его.
– Да вы только вспомните, как она его нашла. В первом своем докладе она расхваливает какого-то Ахилла, а этот Боб – вернее сказать, бобовое зернышко – только упомянут. Затем Ахилл исчезает, о нем больше ни слова. Он что, умер? Разве она не пыталась заставить нас вылечить ему ногу? Но нет, теперь ее кандидат – Пресвятой Зеленый Горошек.
– Он и сам себя называет Бобом. Как ваш Эндрю Виггин называет себя Эндером.
– Он не мой Эндрю Виггин.
– Точно так же, как Боб – не сын сестры Карлотты. Если бы она имела склонность завышать баллы и фальсифицировать результаты, то давно уже попыталась бы пропихнуть к нам кого-нибудь из своих воспитанников. Мы уже знали бы, что она ненадежна. Но она ни разу не была замечена в чем-то подобном. Она сама отбирает своих ребят, а затем подыскивает им места в земных школах или программах, которые не связаны с подготовкой командного состава. Я полагаю, вы просто раздражены, так как уже решили сфокусировать все свое умение и энергию на этом самом Виггине и не желаете отвлекаться по пустякам.
– Я что, ошибся дверью и попал на прием к психологу?
– Если я ошибся в своих выводах, прошу извинить меня.
– Конечно, я дам этому малышу шанс. Хотя ни на секунду не верю в эти его результаты.
– Нет, речь идет не о шансе. Его надо развивать, продвигать, проверять на прочность. Ставить перед ним препятствия. Не позволять ему лениться.
– Вы недооцениваете нашу программу. Мы развиваем, продвигаем и проверяем на прочность всех наших учеников.
– Но некоторые из них более равны, чем другие.
– Просто некоторые курсанты извлекают из программы больше, чем остальные.
– Что ж, я с радостью сообщу сестре Карлотте о вашем энтузиазме.
Сестра Карлотта в буквальном смысле слова обрыдалась, сообщая Бобу, что им пришло время расстаться. Боб не пролил ни слезинки.
– Я понимаю, что ты боишься, Боб, но бояться не надо, – говорила она. – Там ты будешь в полной безопасности и очень многому научишься. Ты с такой страстью поглощаешь знания, что скоро почувствуешь себя совершенно счастливым. Пройдет совсем немного времени, и ты уже не будешь страдать от нашей разлуки.
Боб поморгал. Разве он дал какие-нибудь основания думать, что боится? Или что будет по ней скучать?
Ничего такого Боб не ощущал. Когда они встретились впервые, он, вполне возможно, был склонен питать к сестре Карлотте нежные чувства. Она была добра. Она его хорошо кормила. С ней он чувствовал себя в безопасности, она подарила ему новую жизнь.
Но когда Боб отыскал Пабло, сестра Карлотта сразу вмешалась и не дала ему поговорить с человеком, который спас ему жизнь куда раньше, чем это сделала она. Кроме того, сестра Карлотта наотрез отказалась рассказывать что-либо о «месте, где было чисто».
С того самого дня он потерял доверие к сестре Карлотте. Боб понял, что все ее поступки – вовсе не ради его блага. Она его использует. Но для чего – он пока не понял. Может, знай он всю правду, он сделал бы точно такой же выбор. Но она ничего ему не говорила. У нее были секреты от него. Как у Ахилла.
За те месяцы, которые она была его учителем, Боб отстранялся от нее все дальше и дальше. Все, чему она его учила, он запоминал, как запоминал и то, чему она его не учила. Он выполнял все тесты, которые она ему давала, выполнял хорошо, но старался не демонстрировать того, что усвоил помимо ее уроков.