– Я люблю вас, Милли, – забывшись, прошептал он и испуганно оглянулся – девушка улыбалась, и непонятно было, долетели ли до нее его слова.
Через четыре дня после того, как «Крез» покинул Португалию, вновь поднялась буря, едва не ставшая для парохода роковой – вода залила топки машинного отделения и повредила резервуар с питьевой водой. При попутном ветре «Крез» мог бы за три дня добраться до Кейптауна под парусами, но после бури наступил полный штиль, и гигантское судно беспомощно болталось на месте, покачиваемое легкой зыбью на поверхности моря.
– Вчера я случайно услышала, как капитан Холл говорил кому-то, что дела наши идут неважно, – сказала Милли Дэвиду во время их вечерней прогулки по палубе, – он говорил, что пока не стоит сеять панику среди пассажиров, но следует быть готовыми ко всему. Кстати, вы заметили, что нам резко уменьшили порции жидкости за столом?
– Ничего страшного, Милли, – с улыбкой успокоил он девушку, – в этой части океана проходят морские пути, если не удастся выбраться самим, какое-нибудь судно нас выручит – завтра, через две недели или через месяц.
Ему было известно больше, чем Милли: после бури в днище «Креза» образовалась опасная течь, и, похоже, спасти корабль теперь могло лишь чудо. У них не оставалось в запасе ни двух недель, ни месяца, возможно даже, у них не было и пяти дней. Капитан Холл под большим секретом сообщил об этом нескольким мужчинам из пассажиров, на помощь которых рассчитывал опереться в случае возникновения паники.
– Я вовсе не тревожусь, Дэвид, – доверчиво опершись своей маленькой ручкой о сгиб его локтя, Милли улыбнулась ему в ответ, – просто я хотела сказать, что вообще пью очень мало жидкости, и если бы вы разрешили мне отдавать вам часть моей порции воды, то я…
– Милли! – возмущенно прервал ее Дэвид. – Вы меня оскорбляете!
Девушка сконфуженно потупилась и со вздохом извинилась:
– Простите, Дэвид, я не хотела вас обидеть, – она заглянула ему в глаза и вновь улыбнулась, – вы сердитесь на меня?
Сердиться, когда на тебя смотрят таким взглядом и улыбаются такой улыбкой, в высшей степени трудно. Дэвиду пришлось приложить немалые усилия, чтобы принять обиженный вид.
– Сержусь, – строго ответил он, – но у вас есть возможность получить прощение.
– Какая же? – в черных глазах запрыгали озорные искорки.
– Выйти за меня замуж, если… когда нас спасут.
– Я буду счастлива стать вашей женой, Дэвид, – просто ответила Милли, отведя взгляд в сторону, словно разглядывая нечто, видимое только ей, – и мы обязательно спасемся. Я это знаю. Я это вижу.
И свершилось чудо – спустя два часа после их разговора корабельным механикам удалось починить поврежденный двигатель. В день, когда спасенный «Крез» вошел в порт Кейптауна, капитан Холл данной ему на корабле властью зарегистрировал брак Дэвида Гримвэйда и Милли Гордон. Дэвид доплатил за маленькую отдельную каюту, которую капитан согласился предоставить новобрачным, и даже бури Индийского океана не смогли омрачить начало их супружеской жизни. Лишь однажды в душу Дэвида закралось сомнение – когда его молодая жена вдохновенно продекламировала ему монолог Джульетты на балконе.
– Ты уверена, что для меня есть место в твоей жизни, любимая? Ты талантлива, твоя жизнь связана с театром, а я пока еще даже толком не знаю, на что способен.
Милли звонко засмеялась.
– Брось, Дэвид, театр мне надоел, да я и не очень хорошая актриса. В любом случае, если мне придется выбирать между тобой и театром, я выберу тебя.
В апреле 1854 года, спустя три месяца после отплытия из Саутгемптона, «Крез» бросил якорь в бухте Порт Филипп, и Дэвид с Милли ступили на австралийскую землю. В этот день Милли рассталась со своей труппой, объявив, что решила посвятить жизнь мужу и семье.
Сразу по приезде они сняли половину плохо сколоченного деревянного дома в шести милях от Мельбурна рядом с деревней под названием Сэнт-Килда. Поначалу Милли хотела работать вместе с Дэвидом на приисках – среди золотодобытчиков было немало женщин, и трудились они с не меньшим рвением, чем мужчины.
– Дорогая, – убеждал ее муж, – ты слишком хрупка для такой работы.
– Ну, и на что же я тогда гожусь?
– Истинной леди не подобает работать, – с шутливой чопорностью ответил Дэвид, вспомнив сказанные по какому-то случаю слова матери, – она должна вести хозяйство и заботиться о бюджете семьи.
– И это все? – лукаво поинтересовалась она, и оба рассмеялись.