На заводе Джим вместе с инженером Кленовым собирал и пускал холодильную установку. Совместная работа сблизила их, отношения скрашивались взаимной симпатией. Новый год он встречал в семье Кленова. Это был незабываемый вечер. Здесь он познакомился с женой Кленова Ларисой. Они долго и много тогда пели, танцевали. Правда, в разговор Джим вступал редко: русский язык давался ему нелегко, и потому он больше слушал и улыбался. Он был счастлив тогда, хотя и находился вдали от родины.
С тех пор он стал часто бывать у Кленовых. Выходные дни проводил на Волге, рыбачили. Особенно Джима тронула забота Кленова, когда он очутился в городской больнице. Кленов навещал его почти ежедневно, приносил фрукты и сласти. Это было для Джима так необычно и неожиданно, что он не находил слов благодарности. Но больше всего он поразился, когда пришла пора выписываться из больницы. На вопрос, сколько он должен заплатить за свое пребывание в больнице, Джим получил ответ, что лечение и операция бесплатны. Он был совершенно уверен, что это Кленов заплатил за него. Несколько дней спустя Джим вернулся к мучившему его вопросу:
— Скажите, Борис, сколько я все же должен за мое пребывание в больнице? — спросил он Кленова.
— Ровным счетом ничего.
И как горячо ни доказывал ему Кленов, что в Советском Союзе бесплатное медицинское обслуживание, Джим до конца так и не смог в это поверить.
По-прежнему работали они дружно. Кленов оказался высококвалифицированным специалистом. С ним Джиму было легко. Их теплые отношения не прошли незамеченными и вызвали осуждение со стороны старшего группы наладчиков фирмы. Однажды он затеял с Джимом серьезный разговор и просил прекратить общение с Кленовым в нерабочее время.
— Смотри, доиграешься, — предупредил он Джима.
Тогда он не придал этому значения и, уж конечно, не предполагал, что именно эта причина послужит поводом для его увольнения из фирмы.
И вот теперь новое предложение возродило в нем былые надежды. Понятно, с каким трепетным волнением открыл он дверь кабинета, где сидел за столом мужчина с пунцовыми щеками.
— Принесли? — весело встретил он Джима.
— Да, сэр.
— Вам придется совершить еще одну поездку в Россию. Как вы на это смотрите?
— О, сэр! Я согласен, — обрадовался Джим.
— Если не возражаете, приступим к делу, — улыбнулся мужчина.
— Да, сэр, но мне хотелось бы знать, с кем я имею честь разговаривать…
— Джон Блиц.
— Благодарю, сэр. А какую фирму вы представляете? Я ведь инженер…
— Наша фирма — «Блиц», за нее краснеть вам не придется. Пройдите, пожалуйста, в соседнюю комнату, там вам все объяснят. Желаю удачи.
— Сэр, а как же с адресом? Я его принес.
— Он вам пригодится. Желаю удачи, — повторил Блиц.
Джим покинул кабинет со смешанным чувством радости и недоумения. Наконец-то нашлась работа, да еще с поездкой в Россию. Можно только мечтать об этом. Но огорчал эпизод с адресом инженера Кленова. С таким трудом он восстановил его, а Блиц даже не поинтересовался. Почему? Поразмыслив немного, он пришел к выводу, что это была, очевидно, маленькая проверка, которую он, по всей вероятности, прошел благополучно. При первой поездке в Россию все было просто и ясно, кого он представлял и с какой целью ехал. Сейчас совсем другое. «Ладно, поживем, увидим», — решил он и вошел в указанный кабинет.
— Добрый день, — произнес Джим, закрывая за собой массивную дверь кабинета.
— Я вас жду, Джим Карло. Проходите и садитесь, — вместо приветствия услышал он.
Джим сел в большое мягкое кресло.
За письменным столом стоял пожилой мужчина с пышной шевелюрой. Длинные черные волосы, спускавшиеся почти до плеч, и черная с проседью борода больше подошли бы священнику, чем чиновнику. — Мужчина внимательно и строго рассматривал посетителя.
— Джим Карло, — наконец нарушив молчание, сказал бородач, — меня зовут Крепсом. Вилли Крепсом. Вам известно, чем занимается наша фирма?
— Нет, сэр.
— Она занимается установлением деловых и прочных связей с русскими. Поскольку вы имеете знакомых в России, мы и нуждаемся в вашей помощи. Надеюсь, вы не откажетесь способствовать дальнейшему процветанию нашей фирмы, а она за это, разумеется, не останется перед вами в долгу. Тем более однажды вы нам существенно помогли… — И бородач сел за стол, где лежала перед ним какая-то папка.