— Не твое дело.
— Конечно. Не мое. — Амадей выдержал небольшую паузу, а затем продолжил. — Завтра казнят ее возлюбленного, а ты говоришь, что это не мое дело. Авес, будь хоть сейчас снисходителен к ее чувствам. Дай ей возможность по-человечески проститься с ним.
— Элис и Эдгард? — усмехнулся Авес. — Даже если бы принца оставили в живых, этому союзу не бывать. Никогда. А сейчас и подавно. Какой смысл ей встречаться с ним?
— Смысл в том, что надо оставаться человеком. Для Элис ты был плохим отцом, но можно еще все исправить, даже после казни наследника. Я знаю, ты против Дреев, но не в твоих силах бороться с ними. За это тебя никто не осуждает. Но, если ты не хочешь доживать свой век с осознанием того, что тебя ненавидит собственная дочь — дай им возможность проститься. Пусть это будет последним желанием приговоренного.
— Нет. Не хочу. Я и так перед ней очень виноват. Но эта встреча для нее будет тяжелым испытанием. Да и захочет ли она с ним увидеться при таких обстоятельствах? — Авес сделал еще несколько глотков вина. — Не знаю, брат.
— Так давай спросим у нее.
— Что? Прямо сейчас? Ночь на дворе. Она, верно, спит уже.
— Уверен, что, узнав в чем дело, она не будет держать на нас зла.
Авес, шатаясь, дошел до стола, позвонил в звонок. В дверях появился слуга.
— Позови Элис, быстро,- приказал ему Авес.
Вскоре в кабинет вошла встревоженная Элис в бархатном халате и с наспех заплетенной косой.
— Отец, Вы звали меня?
— Да. Скажи мне, только честно и не юли: ты действительно влюблена в принца? — спросил Авес.
— Я… — Элис испуганно посмотрела на дядю, тот кивнул в знак поддержки. — Да, я действительно люблю Эдгарда и уже давно.
— Так. Хорошо. Ты знаешь, что его казнят завтра?
— Казнят? Нет, мне об этом ничего не было известно, — пытаясь скрыть ужас, произнесла девушка.
— Да, казнят. И это уже решенное дело, — повысив голос, отрезал Авес. — Но сейчас не об этом. Ты хочешь встретиться с ним в последний раз?
— На все ваша воля, отец. — сказала девушка, сдерживая слезы. — Я не смею просить.
— А ты попроси, — с издевкой произнес Авес. — Я сегодня добрый. Может и устрою вам эту встречу. А?
— Авес! — одернул брата Амадей.
— Ладно, ладно. Не кипятись. Я пошутил, — отмахнулся маркиз. — Будет вам встреча. Но только одна. А после — Эдгард умрет. И тебе, дочка, лучше уже сейчас принять это как должное. И только прошу: не разводи сырость. Мне тоже нелегко сейчас, но это никого не волнует.
— Я могу сопроводить Элис до крепости, — предложил Амадей.
— Делайте, что хотите, — сказал Авес, отпивая из бутылки еще немного вина. — А теперь проваливайте отсюда.
На следующий день в три часа пополудни к особняку маркиза Бово подъехал экипаж. Из него вышел Амадей.
— Элис, ты готова? — спросил травник, встречая девушку.
— Да, дядя. Можно ехать.
— Когда сядешь в экипаж, ничему не удивляйся, — прошептал Амадей на ухо племяннице.
Травник помог Элис подняться по ступенькам в карету и сам сел рядом с ней.
— Трогай, — крикнул он кучеру.
— Лорд Веральди? — вырвалось у Элис, и она тот час прикрыла рот рукой. — Но, как? Отец сказал, что со мной в крепость пойдет только брахман.
— Сегодня я за него. Вы не против, леди Элис?
— Нет, просто я ничего не понимаю.
— Дорогая моя, мы едем освобождать Эдгарда, и ты нам в этом поможешь, — сказал Амадей.
— Хорошо, я поняла. А что я должна делать?
— В крепость, и правда, пойдешь только ты и лорд Веральди. Так надо. Бумагу, которую тебе дал отец, ты должна будешь отдать стражнику на воротах, — начал инструктаж Амадей. — Дир все время будет рядом с тобой под видом брахмана. Одеяние жреца скроет его лицо, говорить ему тоже будет нельзя. Таков порядок. Поэтому объясняться со стражей придется тебе. В случае опасности он тебя защитит. Но я уверен, что до этого не дойдет. Побояться.
— Ты же знаешь, что похоронным брахманам в лицо смотреть нельзя, — заметил Веральди, накидывая капюшон. — Там, где смерть, — люди очень суеверны.
— Да, лорд, я знаю этот миф, — ответила Элис. — Если посмотришь или заговоришь с тем, кто идет забирать душу, то отдашь свою.
— Все верно. Поэтому проблем быть не должно. Больше Вам ничего делать будет не нужно.
— Все, приехали, — произнес Амадей. — Да хранит вас Высший Бог. Элис, я буду ждать здесь. Ты сильная девушка, у тебя все получится. Дир, я хочу, чтобы ты знал, что я горжусь тем, что был знаком с тобой.
— Я тоже, Амадей. — Веральди пожал руку маркизу. — Леди Элис, пора идти.
Первым из кареты вышел Амадей и помог спуститься девушке. Последним на брусчатку ступил Веральди в бесформенном балахоне. Собравшись духом, Элис пошла вперед к воротам тюрьмы. За ней смиренно следовал Дир.
Как и следовало ожидать, ворота были наглухо закрыты. Элис постучала в смотровое окно. Оно со скрипом отворилась.
— Кто такие? Чего надо? — послышался голос, такой же скрипучий как и петли дверцы окошечка.
— Мое имя Элис Бово. Я пришла попрощаться с Его Высочеством и привела похоронного брахмана, как того требуют традиции.
— Не положено.
— У меня есть разрешение от главного советника, — девушка сунула свернутую в трубочку бумагу между прутьев решетки в окошечке.
Страж взял бумагу и внимательно прочитал ее.
— Проходите, — сказал стражник, отворяя калитку. — Но только Вы, леди. Брахман останется здесь.
— Без него я не пойду, — запротестовала Элис.
— Дело Ваше, — настаивал на своем стражник. — Но я не вижу его лица, значит он не пройдет дальше.
Стражник попытался заглянуть под капюшон балахона Веральди.
— Да ладно тебе, — дернул за плечо стражника другой, на вид гораздо старше первого. — Эти святоши все не из мира сего, но абсолютно безобидные. Да и примета это плохая, смотреть им в глаза. Беду накличешь. На своем веку я их повидал немало, уж поверь мне. Проходите оба, — обратился старый страж к Элис. — Он у нас новенький. Еще многого не знает, но службу тянет как надо.
Элис и Дир под тяжелым взглядом стражника пересекли тюремный двор и вошли в башню. Темные коридоры освещали факелы, закрепленные на стенах. Возле камеры, где держали принца, стражник еще раз прочитал бумагу и открыл тяжелую железную дверь.
— Проходите. У вас десять минут.
Элис молча первая шагнула в полутьму камеры. Увиденное ее ужаснуло. Эдгард лежал на грязной соломе, в каких-то лохмотьях. Он был сильно избит, еле дышал, периодически его тело сводило в судорогах.
— Леди Элис, стойте, где стоите. У нас мало времени, — шепотом произнес Веральди, сдвигая с лица капюшон. — Эдгард, открой глаза.
— Дядя? Элис? — узнал гостей Эдгард. — Я умер?
— Нет, мой мальчик, и скоро, надеюсь, будешь здоров, — Дир встал на колени и склонился над телом племянника, шепча заклинания.
— Ну вот так лучше. Попробуй встать.
— Эдгард с трудом, но все таки поднялся на ноги.
Страж за дверью посматривал в окошечко, но Элис загораживала ему обзор. Да и что там, в темной запертой камере могло случиться? Разве что узник умрет раньше времени, а девушка умоется слезами. Но это явно его не касалось.
— Дядя, как же так? Я уже собирался отдать Богу душу, а сейчас стою на своих ногах.
— Я маг Эдгард. Не великий волшебник, конечно, но кое-что могу, — Дир стер пот со лба, — А теперь бери мой плащ и уходите с Элис.
— А ты?
— А я, сынок, останусь здесь. Ты должен жить. Я обещал твоей матери заботиться о тебе. Иди.
— Идем же, — произнесла тихо Элис.
Эдгард надел плащ брахмана, закрыл лицо капюшоном. Дир занял место наследника и прочел оборотное заклинание. Принц будто увидел свое истерзанное тело со стороны и еще раз засомневался: а не умер ли он взаправду.
— Уходите, я не смогу долго держать иллюзию, — прошипел Веральди, когда уже послышался звон ключей тюремщика. — Быстрее.