— Не возражаешь, если я подсяду? — спросил он.
— Ну, садись, — равнодушно произнёс Лир, глядя в стену.
— Меня зовут Кирен Кеоран! — представился парень, протягивая руку.
Лирнэ отметил, что здороваются в империи, иначе, пожимая саму ладонь, а не руку по локоть. У второго приветствия хотя бы было логическое объяснение — убедиться, что у собеседника нет в рукаве кинжала.
— Лирнэ Элрэт, — представился он, мысленно упрекнув себя, что не следовало бы называться настоящим именем. Он так и не успел придумать себе достойный псевдоним.
Кеоран получил возможность внимательно разглядеть лицо Элрэта. На вид 17–20 лет (хотя, кто знает, сколько ему на самом деле лет. Эстиры живут дольше и взрослеют медленнее). Хищные золотисто-янтарные глаза блестели в свете свечей. Тёмные брови весьма необычно сочетались с рыжими волосами. Тонкие черты лица, высокие скулы и слегка заострённые уши, свидетельствовали о примеси эльфиской крови. (Да, этим нынче никого не удивишь, эти эльфы так расплодились, что скоро сравнятся по численности с людьми) Сломанные несколько раз нос, что предавал его лицу слегка зловещее выражение.
— Ты откуда будешь? — спросил Менестрель.
— Дикие Земли, — коротко ответил Лир, принявшись за еду.
Кеоран понимал, что разговаривать рыжий не намерен, но любопытство не давало покоя.
— Я бард. Я собираю различные истории для своих песен. Позволь мне угостить тебя выпивкой, а взамен ты расскажешь мне что-нибудь интересное? — перешёл Кеоран к делу.
— Так бы сразу и казал! — улыбнулся Лир.
Стоило им заказать настойку «Кровь дракона», разговор сразу же наладился. Только Кеорану удалось узнать немногое. Лишь то, что Лирнэ третий сын графа и по закону эстиров права на наследство не имеет и обязан после смерти отца, должен был отправиться на королевскую службу. Однако такой расклад вовсе не прельщал своенравного юнца, и он попросту отправился в странствия. Да, в нынешние времена вновь возникла мода на благородных скитальцев не от мира сего и прочих бегущих от цивилизации. Лирнэ странствовал сначала в Диких Землях, затем каким-то ветром его занесло в Тирвальден.
— Что делать тут собираешься? — спросил Кеоран.
— Не знаю, если ничего не придумаю, пойду воровать или убивать! — ответил слегка захмелевший Лир и рассмеялся.
— Местные гильдии конкурентов не терпят.
— Жаль, — вздохнул Элрэт.
— Ты магии разбираешься?! — внезапно спросил менестрель, зная о способности всех эстиров к пиромантии.
— Три курса магической школы, а дальше выгнали. Могу делать огненный шар, ну и пару фокусов.
— Многие придворные маги императора и того не умеют, — хмыкнул Кеоран, понимая, что собеседник весьма занизил свои магические способности. Воздух возле него просто полыхал, а аура сияла золотым пламенем. Конечно более опытный маг научился бы прятать собственную сущность от посторонних глаз, но этот не стремился, наверное, потому что ещё всерьёз не сталкивался с вербовщиками или конкурентами.
Далее разговор зашёл совсем в иное русло: говорили о политике, истории, погоде, женщинах и разных других маловажных вещах.
Потом Кеоран потянулся к лютне и заиграл старинный мотив. Медленный меланхолично-печальный. Лирнэ всегда казалось, что менестрели зря давят из слушателей слезу, гораздо интереснее было бы порадовать толпу парой весёлых частушек или просто похабных песенок. Но очень быстро он понял, что такой талант, как у Кеорана, нельзя растрачивать по пустякам. Голос менестреля звенел под сводами таверны, заставляя на миг всех замолчать:
«И потонул в хаосе мир, И залилась кровью тоска. Только за мной в пропасть иди, Там ведь не смерть, а одна пустота. Не отвергай света и тьмы, Ты не страшись боли и зла. Правда всегда будет одна: Хаос наш мир — всё суета».Последние слова эхом отозвались в голове Лирнэ Элрэта. Он сидел, открыв от удивления рот, не в силах произнести ни звука.
— Песня понравилась? — спросил менестрель.
В ответ Лир лишь кивнул.
— Да, это моя любимая баллада. Я назвал её «Тень Хаоса», просто так, название само пришло. А сейчас вдруг вспомнил почему-то именно её.
Никто точно бы не смог подсчитать, сколько и чего было выпито в этот вечер, но эти двое точно могли бы пропить за вечер бюджет маленького королевства на окраине мира, но пока довольствовались выручкой менестреля, а он получил немало золотых монет всего за одну песню.
* * *