— Я хотел бы взглянуть на это! — решительно произнёс Лир. — Мне, наверное, уже не грозит сумасшествие.
— Не время ещё, друг мой, но я не отрицаю, что когда-нибудь тебе удастся там побывать.
— Ну, хотя бы одним глазком! — эстир начал просить, словно ребёнок, клянчащий конфеты.
— Ладно, я могу создать небольшую дыру в пространстве, через которую ты сможешь взглянуть на изнанку данного мира.
Кеоран взмахнул чёрным когтем. От него в воздухе расползся белый след и начал расширяться, словно пространство реального мира выгорало изнутри. Через несколько секунд открылся портал, слишком маленький, чтобы через него можно было пройти, но пригодный, чтобы просто посмотреть. В дикой пляске серых теней начали прорисовываться силуэты города. Всё почти такое же, как и здесь, только дома покрыты большим слоем плесени, пыли и грязи и на улицах нечистоты, как в трущобах. Неясные серые образы переплетались друг с другом. Казалось, что если долго смотреть на них, то действительно можно лишиться рассудка. В голове уже начали рождать истории, рассказанные каждой тенью, но все они перекрикивали друг друга, заслоняя собой панораму. В конечном итоге Лирнэ наплевал на них и просто уставился на город, что раскинулся позади. Казалось, что теперь больше не существует того, прежнего города, а перед взором открывается что-то ещё более ужасное, населённое кривыми чудовищами, больными проказой. У них отмирали конечности, падая прямо в сточные канавы, мешаясь с грязью, разлагаясь за считанные секунды. А у людей, на месте одной отмершей руки или ноги сразу вырастала новая совершенно неожиданна конечность. На месте ноги могла появиться рука или очередная пустая голова. Но люди, не замечая этого продолжали заниматься своими делами.
— Тирвальден похож на ад, — вздохнул Лир.
— Или это ад похож на Тирвальден, — усмехнулся Кеоран. — Это грязь человеческих поступков. Материальную грязь всегда можно смыть, но никто даже представить не может, как глубоко она оседает, и какое разрушение несёт. Грязь чёрных дел остаётся навеки, если её не смыть делом светлым.
— А какой же я на изнанке? — спросил Элрэт.
— Не знаю, — ответил менестрель.
Разумеется он знал, он не раз смотрел на Лира с изнанки, и образы были всегда разные и не всегда они радовали его. И вообще страж никак не мог понять, что же заставило его следить за судьбой этого существа, чей путь по земле, несмотря на большую продолжительность жизни эстиров, всё же краткий миг по сравнению с вечностью. И чем это он мог так поразить видавшего виды стража? Просто ещё один очень амбициозный молодой парень, каких много на земле. Но что-то было в нём такое особенное, чего менестрель раньше ни в ком не видел. Кеоран надеялся, что скоро всё прояснится.
— Пожалуй, я тебя оставлю, у меня ещё есть дела, — сказал Кеоран.
— Ну что ж, до встречи. Только вино оставь!
— По-моему, тебе уже хватит. Пьяный — слишком лёгкая добыча для мошенников.
— Да ну тебя! — фыркнул Элрэт и отвернулся от Кеорана.
— И главное, будь осторожен, — услышал он удаляющийся голос менестреля.
Лирнэ Элрэт шагал прямо по Гадюкиному переулку. Надо было как-то убить время, возвращаться к Совету не хотелось. Он шёл наугад, не разбирая дороги, и через полчаса оказался в Сараче — одном из самых скверных районов столицы. Под ногами хлюпала грязь и нечистоты, в мусорных кучах сновали крысы. Их глаза светились в полумраке.
Лир ощущал присутствие нежити и прочих потусторонних обитателей города, но так и не могу никого из низ различить. Он пожалел, что пошёл пешком, верхом было бы куда безопаснее. По мере продвижения в глубь бедных кварталов, Лир начинал жалеть, что вообще сюда пришёл. Он утешал себя мыслью, что в этом городе ему ещё предстоит жить, поэтому надо как можно быстрее всё обследовать. Элрет надвинул капюшон своего малинового плаща на лицо. Большинство жителей города носят чёрные или тёмные плащи, что позволяет скрываться во тьме, а яркая одежда Лира слишком сильно выделял его из толпы.
В тусклом свете луны он разглядел указатель налево: «красный квартал», прямо: «в порт», ещё одна безымянная тропа уходила вправо.
«Не знал, что здесь есть порт. Но, впрочем, туда я идти не хочу. И в красный квартал к шлюхам тоже желания особого не испытываю. Придётся идти направо», — подумал Лир, поворачивая в выбранную сторону.
Он услышал тяжёлые шаги за спиной.
— Эй, ты! — окликнул его пьяный хриплый голос.