— А куда?
— В «Последний ужин».
— Боюсь себе представить, что может быть в таверне с таким названием, — удивился эльф.
— Я тоже в первый раз слегка испугался. Но как видишь, живой, — ответил Лир. — Только там, пожалуйста, не надо делать, то что ты обычно творишь в «Карасе», умоляю. Там публика другая и юмора не оценит.
Лирнэ вспомнил, как два года назад Кеорану приходилось почти каждую неделю вызволить их с Ангарелем из камеры после очередной проделки. Припомнился один особо красочный случай.
Ночь. Полная луна светила сквозь решётку, отбрасывая свет на каменный пол. На подстилке из соломы сидели Лирнэ и Ангарель. Первый потирал ушибленную голову и тихо сетовал на то, что слишком мало наваляли этим морякам. Второй играл заунывную мелодию на флейте. Из соседней камеры злобно смотрели «жертвы обстоятельств» которые навсегда усвоили, что не стоит связываться с «гадами остроухими».
Дверь в темницу скрипнула, и послышался знакомый голос, звучащий заметно выше и жалобнее:
— Господин начальник стражи, отпустите, пожалуйста, моих братьев.
— Этих что ли?! — спросил покрытый шрамами вояка, указывая на двух нелюдей.
— Да, этих, только не делайте им ничего. Мама их сама скалкой до полусмерти обещала забить.
Стражник отворил замок.
— Свободны. И ступайте отсюда. А ты, мальчик, проследи, чтобы больше они сюда не попали.
Лир вспомнил, как они сотрясались от смеха, когда покинули тюрьму. Ну как там можно принять Кеорана за мальчишку, да и ещё посчитать их всех троих братьями. При отсутствии даже малейшего внешнего сходства. Наверное, просто страже так не терпелось от них избавиться.
Один раз им повезло ещё сильнее, совершенно случайно обвалилась часть стены. Грех было не воспользоваться.
Элрэт едва заметно улыбнулся своим воспоминаниям. Сейчас главное было не вспомнить ничего плохого.
Они вошли внутрь таверны. Воздух здесь был пропитан благовониями, хорошим вином и дорогим парфюмом. Они сели за один из столиков в углу и заказали тёплого вина с мёдом и специями.
— Не всё же это дрянное пиво в «Тухлом Карасе» пить, — сказал Лир, расплачиваясь серебром.
— Ты только совсем нас не покидай. Кто же вместо тебя будет там погром учинять.
— Не маленький, сам учинишь! — хмыкнул Лир.
Ангарель удивлённо озирался по сторонам. Из всех заведений Тирвальдена, здесь ему бывать ещё не приходилось. В «Последнем Ужине» оказалось на удивление чисто. И никаких валяющихся пьяниц и всяческого отребья, только вот название смущало. Он успокоил себя тем, что привык как-то к «Тухлому Карасю», и к «Ржавому Кинжалу», и к «Весёлому Гоблину». Названия заведений столицы сильно шокировали заезжих путешественников, а горожане уже перестали удивляться. Тирвальден вообще город, где обычные вещи случались не часто.
С наступлением вечера народу в «Ужине» прибавилось. Посетителями здесь были прилично одетые мужчины и женщины. Удивительным было лишь то, что в одежде их преобладали тёмные цвета. Анго бы не обратил на это особого внимания, но обычно знатные господа предпочитали пёструю роскошь и множество дорогих украшений. На этих же не было ни золота, ни серебра. Эльф некогда промышлял воровством и привык разбираться в различных побрякушках. Карьера вора продолжалась до встречи с Инильсой. Общение с состоятельной вдовой и без того обеспечивало Анго. Но она никогда не давала денег, лишь дорогие подарки в виде цепочек и булавок, так любимых эльфом. Вороной длинногривый конь, так же являлся её подарком, или точнее было сказать платой за любовь. Несмотря на свои деньги, Инильса совсем не была умной и образованной, к тому же далеко не красавица.
Лир допивал уже не первый бокал вина и озирался по сторонам. Он поймал на себе заинтересованный взгляд одной дамы. Молодая особа с миленьким личиком и хищными глазами улыбалась сквозь пелену табачного дыма, накручивая на палец локон золотистых волос. От того, как она смотрела на него, кровь стыла в жилах. Он отвёл взгляд в сторону, затем снова встретился глазами с ней.
«Может быть, просто проститутка» — подумал он.
Но нет, она была слишком изысканно и со вкусом одета, что бы быть уличной девкой. На ней было тёмно-синее платье с белыми кружевами, которые выглядели как лепестки увядших цветов. Она не нуждалась в косметике, черты лица и без того казались вполне яркими. Эти большие глаза, аккуратный нос и пухлые губы, она, наверное, считалась бы красивой по меркам любой из рас. Только вот Элрэта эта красота совсем не трогала.
Девушка поняла, что игрой в гляделки тут ничего не добьёшься, и решила подойти сама.