— Все верно.
И он не будет чувствовать себя виноватым. Победа равнялась свободе.
Она резко тряхнула головой и пробормотала:
— Так много воспоминаний и чувств. Я теряю представление о том, что реально, а что нет.
— Вот что реально. Обезглавив Селесту, ты присоединилась к Великой Войне. Теперь ты воин. Представитель Терры. — На самом деле второй представитель. — Ты должна сразиться с двадцатью другими воинами насмерть.
Она дважды моргнула.
— Присоединилась к… Нет. Ни в коем случае. Не я. Я отказываюсь.
— Отказ не отрицает реальности, Вейл. Дело сделано. Любой, кто убивает воина, автоматически добавляется в список участников.
— Нет.
— Правила есть правила, выживет только один. Он получит контроль над Землей от имени своего правителя.
— Нет, — повторила она, качая головой. — Я желаю вам, ребята, всего наилучшего с вашими разборками, но я отказываюсь. И возвращаюсь к своей прежней жизни.
Он замер.
— Есть способ проиграть.
— Скажи мне!
— Ты должна вырезать на своем лбу Метку Позора, предстать перед Наблюдателем по имени Семерка и вечно жить с сознанием того, что подвела свой народ.
Любая надежда, которую она питала, увяла. И все равно она сказала.
— Меня не волнует, что я могу подвести людей. Все они отстой. Мы превратили этот мир в дымящуюся мусорную фабрику.
— Тогда поставь метку. Позволь другому миру завоевать вашу мусорную фабрику, отдав судьбу твоей сестры в руки другого вида.
«Что ты делаешь? Прекрати!» Если она хочет выйти из войны, он должен поощрять ее, а не отговаривать.
— Во-первых, нам было бы лучше оказаться под руководством другого вида. Хотя что я могу знать? А во-вторых, у нас есть мощное вооружение. Удачи в захвате.
— Твой народ склонится перед новым королем, это я тебе обещаю. У них не будет выбора. Как часть награды победителя, Наблюдатели врываются, убивают текущих лидеров и клеймят каждого гражданина как раба. Вот увидишь. — На самом деле, нет. Не увидит. К этому времени она будет мертва.
«Не рычи в знак отрицания». Хороший воин не заботится ни о чем и ни о ком; он проявляет контроль во всем. «Помни это».
На ресницах Вейл блеснула слезинка. «Уйди. Не прикасайся…»
Он протянул руку — «не смог остановиться» — и осторожно вытер влагу.
— Если ты вернешься к своей сестре во время войны, то поставишь ее под прицел очень опасных воинов, которые без колебаний используют ее против тебя.
— Но… она больна, — выдохнула она.
— Подумай, Вейл. Вспомни воинов, с которыми столкнулась в тюрьме. Ты веришь в то, что они не решатся причинить вред больной девушке, если этот поступок приблизит их к победе?
— Неужели Зион использует ее против меня?
— Он является единственным исключением. Как я уже говорил, он не причиняет вреда женщинам, даже тем, кто активно пытается его убить. Я верю, что он будет ее охранять.
Она вздрогнула от облегчения, заскрипев лианами.
— Так где же находятся эти другие миры? Сколько таких побед было одержано?
— Существует Альянс Великой войны, состоящий из тридцати девяти миров, о которых я упоминал. Давным-давно они объединились, чтобы поделиться своими передовыми технологиями. Высший Совет использует эти технологии для поиска новых миров.
— Продолжай, — сказала она.
— По последним подсчетам, было сто семнадцать войн. Уверен, что их число увеличилось после моего заключения. Однако количество территорий в основном остается прежним. Когда новая территория завоевывается, то она получает название выигравшего мира.
— Как женщина, которая берет фамилию своего мужа.
Нокс кивнул.
— Только тогда, когда территория выигрывает свою собственную Великую Войну, она добавляется к списку. Таким образом, за последние тринадцать сотен лет их число могло возрасти. Некоторые из миров любимы повсеместно, некоторые презирают. Некоторые жестокие, некоторые мирные.
— Я все еще не понимаю. Зачем так напрягаться?
— В прошлом, когда открывался новый мир, вторгались другие, полные решимости заявить на нее свои права. Последовали сражения и царили разрушения. Для сохранения приза была создана новая система.
Во всяком случае, такова была пропаганда, распространенная Высшим Советом. Нокс считал, что Высший Совет сохраняет ресурсы, земли и людей для себя и только для себя. «Только одна забота».
Грудь Вейл быстро поднималась и опускалась.
— Игра, — сказала она. — Все это… это просто игра. Игра живыми, дышащими игроками.
— В каком-то смысле да, хотя это имеет вполне реальные последствия и награды.