— Мы должны подождать.
— Конечно, но просто, чтобы ты знал, срок действия ментальной подбадривающей речи, которую я даю себе, истекает через минуту. — Побледнев, она протерла салон машины и заговорила вновь. — Или ты просто хочешь сказать, что нам нужно сначала уничтожить наши отпечатки?
Сканирование…
— Согласно моим инстинктам, мы окажемся в неоправданной опасности, если выйдем из машины прямо сейчас. У меня нет ни малейшего желания подвергать тебя или кого-то из нас риску. — Никаких других признаков присутствия Раша. Неужели мужчина уже покинул этот район?
Вейл откинулась на спинку сиденья, тихо вздохнув.
— Эти инстинкты когда-нибудь тебя подводили?
— Нет. Люди лгут и обманывают, но мои инстинкты остаются верными спутниками.
— Люди хуже всех, — согласилась она. — Во всяком случае, большинство людей. Бывают и исключения.
— Согласен. — «Не обращай внимания на боль в сердце». — У меня была дочь. До ее смерти не было никого лучше.
Нокс заскрежетал зубами. Почему он поделился таким личным фрагментом своей жизни?
— О, Нокс. — Вейл прижала руку к сердцу. — Я очень сожалею о твоей потере.
Уже второй раз, когда она выразила соболезнование по поводу чудовищной трагедии, которую он пережил, заставляя его почувствовать, что земля перевернусь, а его освежевали в процессе.
— А что случилось с ее матерью? — тихо спросила она.
— Даже не знаю. Она ушла после рождения Минки, не желая иметь ничего общего ни со мной, ни с малышкой.
— Мне очень жаль, — повторила Вейл. — Минка — красивое имя.
— На моем языке слово «Минка» означает бесконечное количество времени.
Слезы навернулись ей на глаза, и она прижала руку к сердцу.
— Ты только взглянул на нее и понял, что будешь любить ее вечно.
Да, именно так. Вейл все поняла. Он знал, что навсегда изменился.
Она шмыгнула носом и сказала:
— Дурацкая пыль. Аллергия, верно?
— Пыль — отстой, — сказал он, передразнивая ее дерзкий тон.
Смех вырвался из нее, искренний и сладкий, осветив тонкие черты, доставляя ему тот же волнующий кайф, который обычно достигается только победой.
«Сфокусируйся!»
— ЧТЗ нам нужно как можно покинуть машину КМС, — сказал Вейл. — Пока полицейский не проверил номера. И я почти уверена, что мы в данный момент, словно рыба в бочке для других игроков.
ЧТЗ. КМС. Проверит номера. Поймет ли он когда-нибудь земную речь?
Почувствовав его замешательство, она сказала:
— Сокращения. ЧТЗ — Чтобы ты знал. КМС — какой мерзкий свинорыл. Я шучу, шучу. Как можно скорее. — Она постучала себя по подбородку. — Знаешь, если мне удастся украсть сотовый телефон, я смогу найти сообщения о появлении других воинов. Учитывая, что вы, ребята, появляетесь из ниоткуда всякий раз, когда проходите через невидимый дверной проем, я уверена, что люди обращают на это внимание.
Сотовый телефон?
— Хотя, возможно, было бы разумнее украсть деньги и купить телефон, так как существует огромное количество защитных установок на б/у устройствах… Чу-у-увак. Не могу поверить, что я так легко возвращаюсь к преступной жизни. — Простонав, она спрятала свое лицо в ладонях. — Кэрри смотрит вниз и разочарованно качает головой.
— Кто такая Кэрри?
— Другое исключение из правил. — Она подняла голову и мягко ему улыбнулась. — Она была моей любимой приемной мамой.
Пока она объясняла различные аспекты системы приемных родителей — переезд из одного странного дома в другой, некоторые хорошие, некоторые не очень хорошие, некоторые достаточно плохие, чтобы ей пришлось бежать и жить на улице, чтобы выжить, ему приходилось прилагать усилия, чтобы не отвлекаться. Так красива и добра.
Сильнее, чем он думал.
— Слово «любимая» означает, что у тебя было несколько приемных мам, — сказал он.
— Да. — Она кивнула. — У меня их было много. Кэрри единственная, с кем я поддерживала связь после того, как меня объявили взрослой, но она умерла несколько лет назад.
— Мне жаль, что твой отец позволил этому случиться с тобой, — сказал он. Ему была ненавистна мысль о том, что Вейл отвергнута человеком, который должен был любить ее, не имея собственной семьи — о ней заботились другие, как Минка — она страдала так сильно, что ей ничего не оставалось, кроме побега.
О, как ему понравилось убивать приемную семью Минки!
Желание отомстить за Вейл поглотило его, и он был готов положить головы мучителей к ее ногам. «Забудь о войне, хотя бы ненадолго. Что может испортить одно личное дело?»
Абсолютно все!
— Давай не будем делиться друг с другом другими личными подробностями, — прохрипел он. Как он и предупреждал Шайло, заводить друзей во время войны было глупо.