Если у Вейл был бы секс с Ноксом…
Нет! Она путешествовала по этой дороге с другими — удовольствие без эмоций — и в итоге оказалась подавленной, одинокой и прямо-таки жалкой. Повторение ошибок ее прошлого только ухудшит ситуацию.
Прошлое… Тьфу. В старших классах она отчаянно хотела нравиться мальчикам. И нравилась, но только на несколько недель или месяцев до того, как они укладывали ее в постель. Через несколько минут после того, как они вскрывали печать, то исчезали… Некоторые даже давали ее ужасные прозвища, как будто они были выше ее.
Какой бы крутой Вейл ни казалась, каждое предательство причиняло боль. Конечно, теперь она стала сильнее. Но старые страхи нашептывали ей на ухо ядовитые мысли. «Как только он тебя заполучит, то отставит от тебя лишь пыль. Или еще хуже!»
— Ладно, слушай. О моем браке, — сказала она, и вздохнула. Он заслужил правду. — Дрого и я… мы в самом разгаре развода. Это юридический процесс. — «Почему ты удваиваешь свою ложь?» В ее защиту можно было сказать, что было трудно обойти угрозу Нокса убить ее, если бы он узнал о ее лжи. — Я свободная женщина.
— Свободная. — Дрожь сотрясала его.
— Правда в том, что я уже очень давно не встречалась с парнями, и мне нужно немного расслабиться от драмы отношений. Особенно с моим бывшим похитителем! Так что все, что я предлагаю — это поцелуй.
— Поцелуй… — Он казался одурманенным.
— Ты хочешь попробовать меня на вкус, и мне это тоже нужно. Представь. Твой рот прижался к моему… наши языки соприкоснулись…
— Соприкоснулись…
— Я так хочу тебя, — прошептала она. — Безумно.
— Я хочу поцеловать тебя, но не буду. Мне нужно быть внутри тебя. — Одна из его больших ладоней скользнула вверх, чтобы обхватить ее затылок и сжать, в то время как другая скользнула вниз, чтобы устроиться на ее попке. Он растопырил пальцы, чтобы покрыть большую часть ее плоти. — Скажи «да», и через несколько минут ты будешь кричать мое имя. Твое удовольствие будет моим главным приоритетом.
«Да!»
«Нет-нет. Не готова потерять его».
Он двинулся вперед, удерживая Вейл в кольце своих рук. При каждом шаге он терся своей длиной о ее сердцевину. Искры вспыхнули в ее крови, и она застонала.
Ее спина оперлась на стену. Холод позади нее, жар впереди. Он задрожал, и трение стало еще интенсивней. Ах! Если он не согласится на поцелуй в ближайшее время, она примет объедки, которые он готов ей дать.
Нужно продолжать свою игру.
— Я заключу с тобой сделку. — Она наклонилась и медленно провела зубами по его нижней губе. Он напрягся, но позволил ей действовать без возражений. — Мы будем целоваться одну минуту. Лишь одну. Если тебе не понравится, мы остановимся, и я больше никогда не попрошу.
Вечность прошла в молчании, его дыхание становилось все более прерывистым.
— Как же ты меня искушаешь.
«Куй пока железо в его штанах горячо!» Вейл запустила пальцы в его волосы и поиграла с их кончиками.
— Только одну минуту, — тихо повторила она. — Пожалуйста.
Снова дрожь. Сильная дрожь.
— Поцелуй ничего не изменит, — прохрипел он.
«Не обращай внимания на вспышку грусти».
— Я знаю.
Нокс двигал челюстью взад-вперед.
— Если ты будешь играть против меня, пока я отвлечен…
— Не буду. И тебе тоже лучше не играть против меня. — Возможно, он был прав, сопротивляясь. Может быть, им следует сократить свои потери, пока они могут. — Ты был прав. Это ошибка. Мы должны…
— Один поцелуй, Вейл. Только один. — Слова вырвались у него сами собой.
Затем он завладел ее ртом в яростном поцелуе.
Да, да. Их языки сплетались, снова и снова, он быстро учился, достигнув уровня эксперта за считанные секунды. «Клетки мозга плавятся…»
Он не исследовал, он побеждал. Каждое касание, толчок и парирование захлестывали ее в буре ощущений, сводя с ума, превращая в существо, озабоченное наслаждением и желанием получить еще больше.
Получить все.
Он был похож на голодающего мужчину, которому предложили пир, на короля, вторгшегося в новую страну, на воина, который убьет любого, кто попытается отобрать у него приз. Она никак не могла насытиться, эмоции, казалось, лились из него потоком. Боль, ненависть, вина, печаль… то, что он, должно быть, давно похоронил, всплыло на поверхность в этот момент уязвимости. Она приняла темноту в себя, желая нести бремя за него.