Ее нектарная сладость только еще больше свела его с ума.
Со стоном она обвила его руками и ногами, а затем постепенно усилила хватку, притягивая его как можно ближе, пока они были еще одеты. Ее груди прижались к его груди, соски становились тверже с каждой секундой. Ее сердце билось в такт его, создавая эротическую симфонию, песню сирены.
Он прижался к ее губам. Поцелуй быстро вышел из-под контроля, и Нокс наслаждался каждым моментом. Контрастом мужского и женского начала. Ощущением ее бархатистой кожи, мягкой, как лепестки роз.
Ее богатый запах, сахар и специи, насыщал каждый дюйм его тела. Как и звуки, которые она издавала, тихое мяуканье и мурлыканье, когда двигала бедрами. И как царапала его спину ногтями, оставляя свой след.
С поразительной ясностью он понял, что хочет носить ее метку. Хочет оставить свой след. Но не так, как сейчас, когда он весь в крови.
Кровь. Как он мог забыть об этом? Нокс поднял голову, завершая поцелуй, что, несомненно, было самым трудным, что он когда- либо делал… еще труднее чем, его решение вернуться.
— Мне нужно в ванну. — Он хотел дать ей все самое лучшее и быть для нее лучшим. Он встал на нетвердые ноги и поставил ее.
Она надулась и сказала:
— Но зачем? Мне нравится, когда ты грязный. Даже очень грязный.
Как он мог ей сопротивляться?
Нокс подхватил ее на руки и зашагал к бассейну, каждый шаг вызывал боль, его член пульсировал. Поставив Вейл на ноги, он стянул с нее рубашку через голову.
Перед ним стояла концентрация женственности. Тонкий белый лифчик сдерживал ее груди и скрывал соски от его взгляда. «Эти сладкие маленькие ягоды были созданы для моего рта».
Он хотел ее увидеть. Хотел, чтобы она избавилась от одежды, которую ей дал кто-то другой.
Хотел ее обнаженную и жаждущую его.
Вейл пожирала его голодным взглядом, давая понять, что она желает мужчину, а не воина. Понятие, которое было чуждо Ноксу.
Она провела пальцами по древу жизни, вытатуированному на его плече.
— Изящно.
Как бы он ни ненавидел это изображение, но в то же время любил его. Пока раб из Ивилэнда не выиграл Великую Войну, граждане относились к нему с презрением, даже считали его низшим существом. С ранних лет Нокс научился ассоциировать свою самооценку с битвой. Одна из причин, по которой он всегда так упорно боролся, чтобы добиться победы, чего бы это ему ни стоило.
— Остальное, — сказал он. — Снять.
Вейл стянула брюки, обнажив подходящие к бюстгальтеру трусики и ноги длиной в милю. Она была совершенной. Экстаз и агония. Мучение и блаженство.
— Остальное, — повторил он хрипло.
— Ах, ах, ах. — Пульс у основания ее шеи неровно бился. «Собираюсь лизать и сосать ее там». — Твоя очередь.
Нокс сбросил ботинки, стянул штаны и зашипел, когда прохладный воздух коснулся разгоряченной плоти между ног. Она обхватила его за член и стала гладить все выше и выше, а он зашипел еще сильнее.
— Это мое, — сказала Вейл и сжала его. — Все мое.
«Вот-вот взорвусь». Он отступил назад, решив сохранить хоть каплю контроля, и его член выскользнул из ее идеальной хватки. «Больше».
«Ещё нет». Дрожа, как мальчишка, он вошел в воду, окунулся раз, другой, и, хотя его кожа очистилась, нервы были на пределе. Он хотел ее. Нуждался. Отчаянно.
Нокс повернулся, чтобы посмотреть, как Вейл спускается в бассейн. Ее нижнее белье осталось на месте, быстро став прозрачным в воде. Была ли его женщина застенчивой?
Пар окутал ее, превращая в воплощение сна… или фантазии.
— Кстати. — Невероятная иллюзия только усилилась, когда она вылила пригоршню воды себе на грудь. Нет, не застенчива. — Если ты единственный мужчина для меня, то мне лучше быть единственной женщиной для тебя.
— Так и есть. — Никто другой не сравнится.
Она манила его, сияя, и он подошел ближе… ближе… «Не могу оставаться в стороне». Не отводя взгляда, Нокс поднял ее и посадил на край бассейна.
— Поцелуй меня, — приказал он.
Вейл так и сделала, нежно. Он смаковал ее сладость, божественный контраст с жестким напором желания. Но то, что начиналось как неторопливое исследование, вскоре превратилось в неистовое требование, их страсть была дикой.
К тому времени, когда он поднял голову, они оба тяжело дышали.
Он сжал ее волосы в кулаке, заставляя встретиться с ним взглядом.
— Дай мне попробовать тебя на вкус. Всю тебя.
Ее глаза расширились, полные нетерпеливого восторга.
— Да. Сделай это.
Он наклонил голову, чтобы слизнуть каплю воды с шеи Вейл, и ее пульс ускорился. Изящные руки легли ему на плечи, острые ногти впились в плоть.