Она отвернулась, но Илькер остановил ее, коснувшись ее локтя.
— Ты знаешь, что я против этого, Галина.
— Да. И ты знаешь, что я хотела вызваться.
— Плохой ход.
— Ты так думаешь. Кто-то должен поговорить с магом. Он — живет на моей земле, это должна быть я, — она сжала его пальцы и криво улыбнулась. — И ты знаешь, что я слишком упряма, чтобы умереть, Ильк. Хватит переживать.
Когда король Вернард с неохотой отдал власть над Кхарой старшей дочери, он дал ей и власть над теневым магом, чья темно-серая цитадель Ранит была в пределах Кхары.
То было шесть лет назад, после Войны ветров. Как и все в четырех королевствах, Галина надеялась на десятки лет без крови войны. Но, словно назло всем, торговые переговоры между Урсинумом и соседней Бесерой, с которой они давно были в союзе, стали холодными вместе с необычно холодной осенью. Вернард угрожал запретом на экспорт соли. Король Зелал из Бесеры ответил, собрав армию для вторжения. Если они не могли покупать соль, они заберут ее. Серебряное море разделяло королевства. И Кхара, узкая часть между морем и почти непререкаемыми горами Валмериан, была первой линией защиты Урсинума.
Илькер сказал:
— Потому тебе нужен муж, — он поцеловал ее в висок.
— Как и меч в животе, — ответила Галина, когда он ушел, высокая фигура быстро стала тенью в тумане.
Она посмотрела на готическую башню, которая возвышалась над лагерем Вернарда.
— Измени эту войну и погоду, Теневой маг, — тихо сказала она.
То, что Галина знала о нем, можно было перечислить по пальцам левой ладони: его звали Гетен Риш, он был старшим братом короля Бесеры, и он был самым сильным некромантом четырех королевств. Она не видела его и не говорила с ним, как и ее люди.
— Наверное, ты горбатый, лысый и вредный, — буркнула она, надевая тяжелый серый зимний плащ. — Медленно гниешь и сходишь с ума в той башне, проклятый за свои темные чары, — она рассмеялась и добавила. — Или ты очаровательный с ровными зубами и любезным поведением, — ее юмор угас. — Позволь пересечь чары, чтобы мы поговорили, мастер Гетен из Ранита. Кхаре и Урсинуму нужна твоя помощь, нравится нам это или нет.
Таксин появился на краю арены, и Галина посмотрела на него.
— Скажи нашему отряду готовиться к возвращению в замок Харатон.
— Мы уезжаем?
— Вы уезжаете, — она подняла письмо. — Меня ждет встреча с магом.
Два
— Что-то не так, мой друг. Зима настала рано, — Гетен провел пальцами по густой черной шерсти волка, шагающего рядом с ним.
Он и волк шли по густому лесу Хараяна. Черные дубы и серебряные сосны были покрыты белыми шипами инея, земля была твердой и ледяной. Осень потеряла краски, не успев толком расцвести. Пропало огненное золото, красные и пурпурные листья. Лес и развалины были темными, грозными, окутанными неестественной серой дымкой, поднимающейся из земли в воздух.
— Слишком рано. И я хочу знать, почему.
Тепло и ровный пульс сильного сердца волка передавались Гетену, глубоко внутри него трепетала магия. Но она не ласкала его мышцы и разум легкостью и пылом уличной распутницы, как было не так давно. Сила Гетена стала робкой, как девственница, и вялой, как ребенок.
Он был магом, балансирующим на пике трансформации, его магия менялась от получения сил из теней до питания солнцем. Теневой маги становился солнечным, он был единственным таким в четырех королевствах Кворегны.
Черный волк смотрел на него проницательными янтарными глазами, сел, и Гетен опустился на колени рядом с ним.
— Я возьму только нужное, — сказал Гетен, и волк закрыл глаза. — И я останусь с тобой, пока ты не станешь сильным снова.
Он провел пальцами по жесткой шерсти зверя, оставляя след тусклых зеленых искр. Под его сильной бледной ладонью серебристый дух волка мерцал. Он чуть потянул, и сила в звере потекла в человека.
«Хоть это все еще просто», — подумал он, управляя течением. Темная холодная магия поднялась из глубин в его теле, давила на нервы. Он призвал тени леса, сплел из них плотные нити, из которых создал тусклую переливающуюся броню и плащ с множеством магических складок, из которых его дух мог шпионить.
Вооруженный и в плаще, Гетен отпустил дух волка. Зверь опустился на холодную землю с листьями в инее и уснул. Оставив тело и часть сознания сторожить волка, он отпустил душу и отправился в царство мертвых на поиски ответов.
Пустота была бесцветным отражением живого мира, и цвета его кожи и перламутрового доспеха выделялись во мраке. Его душа прошла на мощеную дорожку под серым небом. Потертая, мокрая и покрытая черным мхом, дорожка вилась по темному лесу худых деревьев без листьев.