— И я должна знать, что тебе нужна сила, — они притихли, огонь трещал в камине. Галина повернулась и обвела морщины возле уголка его левого глаза, изгиб его носа и губы, а потом скулы и уголок правого глаза. — Ты был теневым магом. Стал магом солнца. У тебя сила тьмы и света. Используй ее. Используй все. Используй меня и мою силу.
Он поймал ее пальцы и поцеловал. Его большой палец нашел кольцо-талисман, и он уснул, гладя пальцем металл.
Галина вскоре тоже уснула, и через много часов сна без сновидений ее разбудил инстинкт.
«Проверь Магода, волчат и Ремига. Разведи сильнее огонь в лазарете и накрой всех еще одним одеялом», — больше некому было сделать это. Она выбралась из кровати, кривясь от холода под ногами.
— Кровь и кости, — прошептала она. В Ор-Хали было холодно ночью, но не так.
— Куда ты?
Она коснулась плеча Гетена, подоткнула под него одеяла.
— Проверю Магода и зверей. Я скоро вернусь, тут слишком холодно, чтобы не спать. Погрей для меня постель, — он притянул ее подушку к своей груди, бормоча, и его дыхание стало медленнее и глубже.
Галина быстро оделась, но замерла у доспеха. Она зевнула. Цитадель была сильно зачарована. Ведьмы не было видно весь день. Она просто хотела развести сильнее огонь в лазарете и добавить Магоду одеяло. Но вдруг волчатам нужно поесть? А если Магоду плохо? А если Ведьма инея обошла чары? Снова. Тихо рыча, она надела табард и плащ, схватила меч и зажгла свечу от огня в камине. Она направилась на второй этаж.
Цитадель была темной и тихой. Сияющие символы чар Гетена мерцали серебром и извивались, как живые. Их холод покалывал на коже, когда она коснулась их. Они напоминали чары, которые она пересекла, входя в Хараян.
Галина быстро спустилась по лестнице, миновала тихую мастерскую. Дверь лазарета была открыта. Огонь догорал, но еще давал тепло. Волчата спали в кровати, но Магод пропал.
— Может, вышел в туалет, — но это было странно, ведь под кроватью был горшок.
Хмурясь, Галина спустилась в главный зал и замерла у последней ступеньки. Она не собиралась будить Гетена, пока не было беды, и Магод мог отойти не из-за проблемы. Она пошла на кухню. Может, он проголодался или захотел пить.
Он сидел как камень за столом. Миска каши и трепещущая свеча стояли перед ним.
— Магод? — он не ответил, не двигался и не моргнул. Она села напротив него, оставив меч на скамье. — Вернись в кровать. Тебе нужно отдохнуть, — Галина хотела коснуться его руки, но замерла. Кольцо на ее пальце сияло оранжевым в темной кухне.
Глаза Магода были белыми сферами без зрачков.
— Мы не одни, ваша светлость, — он бросился над столом, сбил свечу, потянувшись к ней.
Галина отпрянула и рухнула со скамьи. Свеча потухла, ее меч упал со звоном, потерялся во тьме. Она подняла ладонь, пытаясь видеть в свете кольца.
Магод неестественно ловко забрался на стол, как краб, и прыгнул на нее. Она с криком оттолкнулась ногами от скамьи и откатилась. Он пытался прижать ее к полу. Она зацепила ногой скамью и толкнула ее к нему. Она ударила по лодыжкам садовника, сбила его с ног. Его голова ударилась об стол, а потом об каменный пол. Он не шевелился.
Но она не была свободна.
Белый туман поднялся из его тела, и в комнате стало холоднее. Дыхание Галины вырывалось паром, зубы стучали. Кольцо сияло белым, как маяк. Туман принял женский силуэт, стал почти плотным.
Галина искала ладонью меч, но ощущала только холодную плитку.
— Зараза! — она вскочила и побежала, не оглядываясь. — Гетен! Ведьма!
Холод сковал ее, пронзал и обжигал легкие. Ее мышцы свело так сильно, что она закричала от боли. Она споткнулась об стул в главном зале и упала на пол, не могла бежать, дышать или кричать.
Галина лежала на спине, смотрела на серое лицо и белые глаза, брови из инея и угловатые ледяные пальцы. Ведьма инея нависла над ней, склонилась ближе и улыбнулась холодно и страшнее всех улыбок, которые видела Галина.
А потом прозрачная замерзшая кожа ведьмы стала падать на Галину снежинками, которые обжигали кожу и прилипали. Ведьма инея рассыпалась над Галиной, появлялась на ней, маска и плащ для Галины. Холод и ужас схватили тело воительницы, заморозили ее горло, сжали сердце. И последней мыслью Галины было:
«Гетен не узнает меня».
Двадцать
Гетен не уснул после того, как его разбудила Галина. Его тело было расслаблено, но часть разума осталась настороже. И эта часть уловила крик Галины вдали и разбудила его.
Он вскочил на ноги раньше, чем понял это. Огонь угас. В комнате было холодно, и его чары из золотых стали серебряными. Галина пошла проверить Магода и волчат. Она не вернулась. Вместо этого она позвала его, что не сделала бы просто так.