— Ничего у меня нет! Убирайся отсюда!
На несколько минут я выпала во мрак. Во-первых: Фрай никогда не кричит. Во-вторых: весь этот свод правил, касаемо привязанности и доверия, никогда прежде не распространялся на нас. В-третьих... Гончие меня раздери, что происходит?!
— Хорошо.
Дядя мерил большими и громкими шагами свою камеру. Лишь услышав мой голос, он остановился и посмотрел на меня:
— Уходи. — жестокий приказ на выдохе. Почти беззвучный.
— Я не против, если у тебя есть кто-то другой, кто мог бы о тебе позаботиться. — с нажимом проговорила я. — Дай слово, что выберешься отсюда! Дай слово, что не бросишь меня!
— Ты слишком болтлива для наёмницы. — шёпотом поведал он.
— Я отдала законниками достаточно серебра, чтобы говорить здесь открыто и не бояться.
Я считала, что причина подобного поведения единственного близкого для меня человека кроется в осторожности. Даже у скверны есть уши, я согласна. Но ведь я обо всём позаботилась. Да и мы ничего такого не обсуждаем, за что можно было бы увеличить выкуп или в нём отказать.
Ох, как же я зла! Если бы мне ещё сегодня не нужно было на встречу с заказчиком или его поверенным, я бы раздобыла ещё серебра и попросила впустить меня в эту мракову камеру! Кто, как не я, знаю слабые места своего родного дяди? Кто в курсе его проблем с поясницей и постоянной мигрени? Кто такой же безрассудный, что воспользуется этими знаниями перед носом у законников?
— Наслаждайся одиночеством. — сквозь сжатые зубы процедила я. — Лови каждую минуту, проведённую здесь. Потому что, я очень скоро вернусь и ты вообще забудешь, что такое тишина и покой!
Громко хлопнув металлической дверью, я остановилась в узком коридоре и перевела дух.
Старый, неблагодарный и упёртый пёс! Разве так тяжело сказать, что о нём позаботится кто-то другой? Сложно намекнуть, что у него всё схвачено?
А если нет?
Да ну, ерунда какая-то. Фрай Миллер всегда и ко всему готов. Да и не тяготил он как-то к тюремным казематам. Только я ему, что плохого сделала? Мог бы просто сказать: «не волнуйся». Мне бы этого хватило. Нет же, надо было мне все нервы вымотать!
Где-то неподалёку хлопнула дверь, заставив меня вздрогнуть. Возможно, дядя был не так уж и неправ. В первом отделении было больше чем двое законников, которым я заплатила за вынужденный обеденный перерыв. Выходит, подслушивать нас всё же могли.
Только это всё равно ничего не меняет. Фрай мог бы быть немного дружелюбнее.
Оглянувшись, я никого не увидела. Кто бы это ни был, а встречаться со мной ему не хотелось.
Прислушиваясь к окружающим звукам, я медленно пошла в сторону выхода. Совсем небольшой коридор заканчивался массивной дверью с небольшим квадратным окном. Мне уже приходилось здесь бывать, так что заблудиться я не боялась.
Законники такие же люди. Оклад маленький, работа тяжёлая и порицаемая. Во всяком случае она стала порицаемой, когда наш двинутый по всей голове император разрешил выкупать абсолютно любых преступников, включая убийц и маньяков.
Остановившись у двери, я немигающим взглядом уставилась на пустой стол, за которым прежде сидели дежурные законники и на котором я оставила свой меч. С отсутствием законников я готова была смириться. Я им за это и заплатила. А вот с тем, что законники стали промышлять воровством, я смириться уже не смогла.
Рвано выдохнув, я шагнула вперёд. Дверь отлетела в сторону, не выдержав моего напора. Я замерла в открытых дверях, блуждая взглядом по расставленным то тут, то там пням, которые здесь заменяли лавочки. Ногу предусмотрительно выставила вперёд. На тот случай, чтоб меня этой же дверью не прибило.
— Где мой меч?! — отыскав двоих законников, что сидели у левой стены и невозмутимо хрустели яблоками, я перешла на крик. — Быстро вернули мне мой меч!
Нечистые на руку служители порядка посмотрели на меня как на умалишённую. Тот, что был поплотнее, даже выронил из рук яблоко, которое, упав, медленно покатилось в мою сторону.
— Мы не брали. Мы вообще отсюда никуда не отходили! — хмуро пробасил второй законник, у которого явно нервы были покрепче, чем у его напарника. Ну или он просто со мной недостаточно знаком.
— Да? — хищно прищурившись, я сделала шаг вперёд. — Куда же он делся? Мрак забрал или скверна им полакомилась?
Законники молча переглянулись.
— Если через пять минут вы не отыщете и не вернёте мой меч, — я замедлила шаг, с громким хрустом опустив подошву на недоеденное яблоко, — Я сделаю с вами тоже, что с этим яблоком. Живо выполнять! — окончательно вошла в образ я.
— Отставить. Какая наглость, называть ворованное своим и требовать его возвращения. — проговорил тихий мужской голос за моей спиной.