— Ах нет, сэр, — испуганно произнесла Леда. — Разумеется, нет.
— Мне 30 лет или около того, я точно не знаю. Скорее всего не больше двадцати семи или восьми.
Прикусив губу, Леда опустила голову.
— Не думаю, что это существенно, — осторожно заметила она.
— Я бы подождал еще немного, но, боюсь… — Сэмюел забарабанил пальцами по подлокотнику дивана, — ею уже заинтересовались эти чертовы англичане, с которыми она общается.
Леда поджала губы.
— Уверена, вы не опуститесь до привычки употреблять в ее присутствии бранные выражения, — спокойно проговорила она.
— Прошу прощения! — Джерард нехотя кивнул, после чего наступила неловкая пауза.
Неожиданно Джерард выпрямился.
— Я хочу, чтобы вы записали кое-что. — Он похлопал сложенной газетой по бедру и скорчил такую гримасу, словно все ответы были ему уже известны.
Подняв ручку, Леда поправила блокнот. Она надеялась, что он не будет диктовать слишком быстро.
— С чего бы вы порекомендовали начать?
Леда растерянно заморгала.
— Честно говоря, я не знаю.
— И не надо. Поймите, я не жду от вас ничего особенного. Просто скажите, какие ухаживания понравились бы вам.
У Леды внезапно закружилась голова, и она смущенно опустила глаза, мечтая провалиться сквозь землю, лишь бы не показать собственной глупости.
— Я, право, в растерянности, — быстро проговорила она, надеясь не выдать собственного смущения.
— Неужели вы ничего не можете мне предложить? — Хлопнув газетой по раскрытой ладони, Джерард с досадой усмехнулся. — Ну хорошо, давайте спросим по-другому. Как за вами не надо ухаживать?
Леда на мгновение задумалась, и вдруг ей показалось, что с листка блокнота на нее смотрит смущенное, покрасневшее, беспомощное лицо сержанта Макдональда.
— Я бы не хотела, чтобы меня… унижали, — прошептала она. — Я бы хотела, чтобы за меня… заступались.
Почувствовав на себе взгляд Джерарда, Леда невольно вздохнула: ей казалось, что теперь он посмеется над нею или сочтет ее сумасшедшей.
— Что ж, понятно…
— Прошу прощения. Наверное, я сказала что-то не то. — Леда выпрямилась и, крепко сжав ручку, записала на верхней части страницы дату, время и место встречи. — Думаю… полагаю, вам следует начать с разговора с лордом Эшлендом. Спросите у отца леди Кэтрин, хочет ли он, чтобы вы ухаживали за его дочерью. Разрешите записать это в блокнот?
Взяв костыли, Джерард встал и пошел к окну.
— Да, возможно, вы правы. Однако… не следует ли сперва мне поговорить с самой Кэтрин?
— Уверена, она об этом знает. — Леда для убедительности тряхнула головой.
Джерард искоса посмотрел на нее, и она тут же отвела взгляд на орхидею, почти касавшуюся его плеча.
— Помните рассказ Кэтрин об акуле? Похоже, эта история ей очень нравится, а ваше участие в ней просто приводит ее в восторг.
— Да, — кивнул Джерард. — Я тоже это заметил.
— Кроме того, — мягко произнесла Леда, — я уверена, что леди Кэтрин многим вам обязана.
Джерард долго молчал, глядя в окно.
— Хорошо, — наконец проговорил он. — Вы считаете, что мне стоит потолковать с лордом Грифоном? Думаю, в этом есть смысл. — Однако, судя по всему, такая перспектива его совсем не радовала.
— Большинство молодых людей приходят в ужас при мысли о необходимости разговаривать с отцами девушек. — Леда старалась говорить как можно приветливее. — Но в вашем случае все гораздо проще. Лорд Эшленд давно вас знает, так что этот разговор скорее всего будет всего лишь простой формальностью.
— Вы оптимистка, — прищурившись, заметил Джерард.
— Не думаю, что у него будут какие-то возражения, если только… — Леда внезапно осеклась.
— …если только он не узнает меня так же хорошо, как вы?
Леда облизнула губы.
— Надеюсь, я не ошибся в вас, мисс Этуаль. Разумеется, у вас есть власть надо мной, и вы можете погубить меня. Скажите, вы способны на это?
— Нет, — прошептала Леда, сама не зная, что заставило ее сказать так. Однако она была абсолютно уверена в том, что ни при каких обстоятельствах не пойдет докладывать лорду Эшленду, что человек, который хочет жениться на его дочери, — лунатик и вор.
Это была слабость, которую она не сможет простить себе до конца жизни.
Если только…
Глава 16
Лезвие сердца
Гавайи, 1879
— Воин, носящий маскировку, должен избегать соленой пищи, приправ, чеснока и других подобных вещей, — сказал Доджун. — Он не должен открываться врагу, оставлять следы и каким-либо образом демонстрировать свои намерения. Страсти не должны выдать его. Одним словом это можно охарактеризовать как нин — терпение, выносливость, настойчивость.