В штабе было на удивление тихо, что несколько напрягало Каргаделя — всё же ответственный день, сегодня может случиться множество смертей, но для людей в штабе это даже не казалось проблемой и все буднично выполняли свои обязанности. Единственное, чем этот день отличался от остальных, так это едой. Всем, кто выступал на дежурство в этот день, выдали так называемый башенный паёк, который отличался от обычного обилием мясной пищи, более высоким качеством готовки и лучшим вкусом.
Когда Кади вошёл в столовую, то сразу же притянул на себя взгляды некоторых солдат. Они с неподдельным интересом изучали незнакомца, о котором были наслышаны от командиров. Взяв свою порцию, Кади сел за одиноко стоящий столик для офицеров. Порция оказалась довольно крупной и солдаты засомневались, что такой юнец может съесть столько.
«Ну, коль дали столько, надо есть впрок», — подумал Кади, начав жевать мясо.
Сначала окружающие наблюдали с непосредственным интересом, то, как башенный паёк исчезает со стола, но затем они услышали хруст костей и ужаснулись. Каргадель был уже давно приучен есть абсолютно всё, а кости являлись непосредственным источником так необходимого ему кальция, поэтому его зубы были давно укреплены осторохом, благодаря чему он мог, не заморачиваясь, перемалывать особо твёрдую пищу чуть ли не в песок. Это стало для него настолько будничным, что он даже удивлялся, когда другие люди оставляли на тарелке кости.
Съев весь паёк и не оставив на столе ничего, кроме посуды, Кади откинулся на стуле. Всё же такое количество еды за раз было даже для него тем ещё испытанием. Посидев в подобном состоянии несколько минут, он слегка привык к чувству наполненности и, наконец, смог двигаться. Головная боль так же отступила, заставив Кади проснуться окончательно.
«Ну, а теперь можно идти, получать снаряжение», — подумал он, посмотрев на часы, что висели в столовой.
Но только он вышел из столовой, как путь вперед преградило два человека — мужчина и женщина. Оба были одеты в солдатскую коричневую форму, а их до блеска отполированные сапоги звонко щёлкнули, когда те исполнили воинское приветствие.
— Ефрейтор Кэр прибыла под ваше командование!
— Ефрейтор Мефиций прибыл под ваше командование!
Глаза Кади сразу же зацепились за женщину — он не привык видеть в пехотных подразделениях женщин, ведь они обычно встречаются в подразделениях магов. Но это было лишь наблюдение Кади. За спиной Кэр была видна изящная отполированная глефа — двухметровое древковое оружие с изогнутым клинком на конце. Сама же Кэр представляла из себя невысокую стройную девушку с короткими русыми волосами. Её челка доходила до кончика носа, но заколка не позволяла им загораживать её глаза.
Быстро оценив девушку, он перевёл взгляд на мужчину. В отличие от Кэр, у Мефиция не было какого-либо видимого оружия. Короткая неровная стрижка, которая попросту не могла скрыть довольно крупный шрам на голове, явно была выполнена не предназначенным для стрижки инструментом. Так же на его шее из-под формы Кади заметил часть татуировки, которая явно тянулась с его плеча. Плавные формы тела и лица Кэр явно контрастировали с более грубыми, угловатыми формами Мефиция.
— Вольно. Как вы нашли меня и зачем? Всё равно встретились бы через час, — спросил Кади, с подозрением посмотрев на ефрейторов.
— Нам было приказано сопровождать вас, поэтому мы спросили знакомых, где вы находитесь, — в уважительном тоне произнесла Кэр.
— Ясно. Я иду получать снаряжение и как раз хотел спросить дорогу.
— Да, пройдёмте, — с улыбкой сказала Кэр и повела Кади по коридорам.
«Какая она любезная, — вдруг проснулась Вика. — Наверное, считает тебя ещё ребёнком».
«Пусть считает. Я от этого только выигрываю», — ответил Кади.
«Но тебя не смущает взгляд этого мужика?»
«Нет. Его взгляд точно такой же, как взгляд Эргана на тренировках. Вечно оценивающий и анализирующий взгляд ветерана…»
«Хочешь сказать, этот мужик как Эрган? Как по мне, то не дотягивает».
«Ему чего-то не хватает, и я не про мышцы. Видимо, он менее опытный, чем учитель».
«Хех, видимо ты тоже становишься таким. Не боишься, что твой взгляд выдаст тебя, коль он выдаёт его?»
«Боюсь, мои маленькие зрачки при дневном свете слишком сбивают с толку. По крайней мере, меня так успокаивал сам Эрган…»