— С-с-с-смотрел, чт-чтобы нич-ч-ч-чего не украл, — заикаясь, ответил Турон.
— Да ладно вам, он всё равно ничего бы не…
— Молчи! — рявкнул собеседник, чего не ожидал даже сам Агрек. — Значит, ты никак не препятствовал плохому человеку?
— Я-я-я-я отговаривал его.
— Отговаривал он. Агрек, я поражён твоей бесхребетностью в воспитании рабов. Думаю, это и будет причиной твоей гибели, если не возьмёшься за это дело основательно.
— Можно я буду сам распоря…! — Агрек хотел было запротестовать, но не успел.
Парой быстрых движений собеседник надавил на щёки мальчика и всыпал в рот порошок, после чего зажал его своей массивной ладонью.
— Я тебе помогу, — сказал собеседник, наблюдая, как у шестилетнего мальчика закатываются глаза.
Глава 7. До конца жизни
Два дня подготовки пронеслись мимо Каргаделя, словно дерево в окне быстро едущей кареты, и он еле успел закончить все приготовления.
Пасмурное небо изливало из своих недр множество снега, но проходя через барьер, он таял и превращался в средней силы дождь. Тяжёлые капли бывшего снега обрушились на сады аристократов, дребезжа по керамической черепице, словно по барабанам.
Отряхнув винтовку от лишней воды, Кади осмотрел округу. Все занимались своими делами: рабы ходили по делам, а незанятые аристократы мило бродили под зонтиками, рассуждая о делах государства. Несколько групп учеников бродили по кварталам, обеспечивая ту самую поддержку, о которой Сор говорил Каргаделю.
Вздохнув, Кади вновь занял привычное положение: распластался на крыше пустого дома. Время подходило к полудню, отчего нервы натягивались всё больше и больше. С минуты на минуту его цель займёт своё привычное послеобеденное место — в кресле своего кабинета.
Большинство нормальных людей в этот будний день находились на своих постах, поэтому их в округе было не так много.
— Его сообщники должны находиться в десятиминутной досягаемости. В лучшем случае, они попросту не успеют, но я должен выбросить двадцатку три раза, чтоб такое получилось, — пробормотал Кади себе под нос, оценивая дальнейшие свои действия.
Взгляд лежачего в засаде упал на лежащую рядом винтовку.
— С другой стороны, если я выкину всё на единицу, то мой хладный труп найдут без последних фаланг пальцев. Ну, или винтовка просто взорвётся у меня в руках.
В окне блеснул свет настольной лампы.
«Время!» — обрадовался Кади, ища винтовку рукой и не отводя взгляда от цели.
Агрек спокойно сел на своё место и стал мерно попивать прекрасный чай, выпаренный на молоке.
«Блядское папство, какого хера они считают, что я их подданный?!» — возмутился он про себя, глотнув чая.
— Приведите бедолагу, — сказал он стоящему возле двери слуге.
Через минуту в кабинет вошли три человека.
Каргадель не начинал стрелять, так как знал, что происходило последние два дня внутри кабинета, и просто поджидал момент, когда все четверо присутствующих войдут в защитный круг. Дистанция составляла около ста пятидесяти метров, поэтому Кади напряг зрение как никогда раньше, стараясь отличить людей от стен кабинета. Оттянув и с силой задвинув затвор на место, он дослал патрон в ствол и был готов к стрельбе.
— Агрек, я, конечно, понимаю, что случилось, то случилось, но зачем ты продолжаешь это? — спросила его жена, видя, как её супруг всыпает маленькому мальчику порошок.
— Сегодня последний раз. Одна из особенностей этой дряни в том, что если не давать регулярно, то у человека появляется зависимость от неё. Три дня постоянного приёма полной дозы — и зависимости, как не бывало, — ответил он своей жене. — А теперь, Турон, слушай меня внимательно. Ты до конца своей жизни будешь…
Преломление от дождя сыграло свою роль, и Каргаделю показалось, что все участники действа оказались в капкане.
Бах!
Быстро преодолев звуковой барьер, пуля устремилась к своей цели. Долей секунды позже она запустила механизм охранного заклинания, разбив окно прямо напротив кресла контрабандиста, после чего та столкнулась с закрывающимся барьером.
Хотя скорость создания прочной оболочки и могла среагировать на скорость пули старого образца, но Кади использовал новый бронебойный винтовочный патрон, который использовал немного больше пороха, чем другие подобные патроны. Столкнувшись с закрывающимся барьером, пуля разрушилась, и половина осколков влетело внутрь защитного круга. Самый большой обломок, что был размером с четверть от общего размера пули, как и окружающее облачко более мелких осколков, устремился в сторону головы стоящего Агрека.