— Да, ваше благородие, — ответила служанка, аккуратно положив слегка запачканные шторы обратно на землю и принявшись приводить охранника в чувства.
«Наконец, хоть кто-то новый, а то я уже стала скучать», — улыбнулась она, смотря в спину удаляющемуся по центральной дороге Каргаделю.
— Простите меня, я не знаю, как это случилось, — начал оправдываться вставший охранник. — Впредь не буду допускать такого.
— Не беспокойся, он не был опасен для меня, а ты выполнял мою прихоть. Единственное, что я спрошу — насколько был силён его удар?
На что охранник, почесав затылок, подумал и сказал:
— За всю мою карьеру меня вырубали около шести раз, включая этот. А с первого удара это был второй раз.
Но девушка осталась не довольна ответом, о чём намекнула охраннику своим выражением лица.
— Очень сильный, — быстро поправился охранник.
— Ладно, — неудовлетворённо ответила девушка на неловкие попытки охранника оценить силу его оппонента. — Можно отправляться домой, я непрочь отобедать.
Каргадель же подошёл к императорскому дворцу через полчаса и был остановлен стражей, которые, проверив письмо, попросили его разоружиться.
«Ну и на что я рассчитывал?» — подумал Кади, снимая с пояса метательный нож и передавая его стражнику.
Тот напрягся, увидев покраснение на кулаке, характерное для удара, но сказал лишь:
— Не смей только тут буянить.
Каргадель усмехнулся и ответил:
— Не беспокойтесь, я не глуп.
— Проходи, не задерживайся, — сказал второй стражник, чем вызвал очень подозрительный взгляд Кади.
Глава 30. Ступень
Поднявшись по довольно широкой лестнице, Каргадель встал напротив гигантских дверей тронного зала, но они были закрыты, а около единственного видимого входа у правого угла дверей стоял одинокий стражник и взглядом следил за ним.
— Извините! — обратился к нему Кади.
Но стражник стоял, будто вкопанный, и не шелохнулся.
«Странный какой-то», — удивился Кади, сравнив его с обычной стражей, которые, обычно, мигом отвечали на подобное обращение.
— Извин-н-ните! — более настойчиво обратился он, подойдя к стражнику.
Не мигая, стражник следил за каждым движением Кади, что последнего напрягло ещё больше. Но когда он зашёл в тень и встал перед стражником, то понял, что это была лишь статуя со следящими за ним глазами.
«Это всего лишь статуя… Хе-хе, — подумал Кади, нервно сглотнув. — Не хотелось бы встретиться с ней ночью».
После недолгого изучения статуи и её пугающих каменных глаз, Кади заметил, как дверь сбоку открылась, а из-за неё выглянул одетый в более лёгкую одежду человек, но всё так же носящий на себе накидку с гербом императорской стражи.
— Проходите, — сказал он, жестом руки указывая внутрь.
Решив не задавать лишних вопросов, Кади последовал указаниям стража и вошёл в комнату.
— Ну и статуя у вас, — сказал он сидящему внутри тучному человеку, который кропотливо вписывал в форму какие-то данные.
— А, вы про Геру? — отвлёкся тот, подняв взгляд на Каргаделя. — Это что-то типа дверного звонка, но так же оценивает магическую силу. — После чего встал со своего места и подошёл к стойке, на которую Кади нагрузил свои локти. — Кем будете и по какому поводу?
— Меня попросили явиться на поклон к Его Величеству. Вот указание, — непринуждённо ответил Кади, передав письмо с императорским гербом на печати.
Человек же взял письмо и поднёс к светильнику и, вынув из чехла монокль, начал всматриваться в печать.
— М-м-м-м, хм-м-м…. Да, это определённо императорская печать. Прошу, заполните эти бумаги и поставьте печать своего дома вот тут, — сказал тучный человек, дав Кади анкету и указав на окошко в углу.
— Эм-м-м… У меня нет печати, точнее, я не отношусь к домам, — виновато улыбнулся Кади.
Человек легонько вздохнул и спросил:
— А подпись?
— Подпись имею.
— Вот её и ставьте.
Но как только Кади схватился за перо и дошёл до места подписи, он понял, что забыл свою фамилию. Пока он вспоминал её, заметил, что тучный человек уже начал терять терпение и странно поглядывал на него исподлобья.
Тогда, так и не вспомнив свою фамилию, Кади решил плясать от того, что знал, и написал кривым подчерком шесть русских букв, что мигом сложились у него в голове из всех воспоминаний, после чего передал анкету.
«Стоит каллиграфией заняться, а то руки как у алкаша трясутся при письме», — подумал Кади, ещё раз взглянув на написанное.