Сквозь бушующий огонь и ответные выстрелы врагов, мы влетели в первые ряды врага, рубя саблями всё, до чего могли дотянуться.
Стоило мне оказаться в толпе вражеских солдат, как я, выпрыгнув из седла, и сложив печати, сотряс землю, выводя всех, кто был рядом из равновесия, после чего очередной огненный вихрь накрыл всё в радиусе пяти метров.
Однако в противовес огню вражеские офицеры призвали водные потоки, которые туша моё пламя, сбивали с ног своих же солдат, протаскивая их по земле вслед за водным потоком.
И в этот момент с двух сторон ударили мои бойцы. Выстрелы ружей и ржание коней смешались в хаосе битвы, дезориентируя врага, а крики и стоны заставляли уши оглохнуть, дабы не слышать весь ужас происходящего.
И вновь я выискивал взглядом вражеских офицеров, дабы быстрее устранить тех, кто мог использовать родовые центры и творить смертельные техники боя.
Прорубая себе путь к очередному османскому офицеру, со стороны полуразрушенного острога ударили воздушные потоки ужасающей силы, которые пронесись по полю битвы, вспыхивали словно газ, воспламеняя вражеских солдат.
Испытывая жуткий жар и удушье, я продолжал рубить и колоть, не забывая подкреплять свои атаки родовыми техниками боя с саблей, которые хорошо себя зарекомендовали в Питерском бунте, от чего на землю то и дело падали вражеские тела, увязая в грязи.
А когда в бой вступили те, кто оборонялся в Малиновском остроге, враг дрогнул и пустился наутёк к переправе, став и вовсе лёгкой добычей для нас.
Только несколько офицеров, которые смогли добраться до лошадей и пустить их в галоп, смогли скрыться с поля боя, оставляя свыше сотни убитых солдат у разрушенного на половину острога.
Сплёвывая горькую от копоти слюну, выдыхая воздух с примесью пороха и палёной плоти, я смотрел как мои солдаты, выстроив дозорных на подступах к переправе, добивали тех, кто не мог даже подняться. Отряд понёс небольшие потери, враг был повержен, а переправа была вновь под нашим контролем.
— Унтер-офицер! — Раздался со стороны острога мощный бас.
Я отвел взгляд от переправы, и повернулся на голос высокого мужчины лет шестидесяти в военном кителе, который был порезан от ключицы до бока. На плечах пожилого военного красовались погоны генерал-лейтенанта, а форма была заляпана кровью.
— Отличная работа. — Хлопнул он меня массивной ладонью по плечу, окрашивая её кровью врагов, а я увидел, как из обнесённого разваленного на половину частокола Малиновского острога выходили военные, среди которых были не только мужчины.
Глава 3
Заградительный взвод
Бой отгремел, а я всё ещё стоял среди огромного количества мёртвых тел, сжимая саблю, словно готовясь, в очередной раз направить смертоносную стал в плоть вражеского солдата.
Напротив меня находился генерал-майор, взгляда на которого хватило, чтобы понять, его мундир был парадно выходным.
— Ваша милость, — подбежал ко мне Василий, по лицу которого текла практически чёрная кровь и, кинув взгляд на рядом стоявшего человека, дёрнулся, после чего выпрямился по струнке. — Генерал-майор.
— Докладывай. — Перевёл я взгляд на растерявшегося солдата своего отряда, под заинтересованный взгляд пожилого мужчины.
— Дозорные расставлены. Вражеские солдаты полностью уничтожены. Что дальше Григорий Александрович. Какие будут указания? — Отчеканивал каждое слово Василий.
— Бери пару солдат и отправляйся обратно к обозам. Передай Стасу, чтобы нас не ждал, и быстрее возвращался в заставу, а потом тащи сюда обоз с припасами и пушками. Каковы потери?
— Пятеро убитых. Двое с ранениями средней тяжести. Остальные так по мелочи. — Не задумываясь, ответил солдат.
— Ясно, — выдохнул я. — Исполнять.
Василий, отдав честь, резко рванул исполнять поручение, а вместо моего солдата, к нам подходили те, кто совсем недавно появился из острога.
С дюжину высоких военных в чёрно-красных мундирах со знаками отличия личного полка императора выглядели потрёпанно и измотано. Их кители были также словно для парада, вот только сейчас они больше напоминали грязные лохмотья солдат, которые прошли очередной бой. А вот остальные хоть и имели следы изнурения, выглядели куда более сносно.
И вот когда эта процессия встала передо мной, я смог уже воочию рассмотреть их.
Четверо мужчин разного возраста и комплекции при погонах званием не ниже полковника.
Трое явно при статских чинах, и как мне думалось, если они были в обществе таких военных, то их чин явно был не ниже коллежского советника.
Пара человек, выглядели как академики, да и их вид на это намекал, как и поведение в этом месте усеянном трупами.
И наконец, три особы женского пола, которые удивляли меня больше всего в этой разношерстной компашке.
Если две женщины средних лет, были одеты как обычно в дорожные платья, и выглядели напугано, то высокая стройная блондинка с длинными вьющимися волосами была облачена в военную форму.
Девушка была молода и красива. Её лицо обладало строгими обворожительными чертами, словно не имеющих изъянов, а большие голубые глаза были холодными и можно сказать надменными. На вид это особе было чуть больше двадцати. Вот только её внешность и возраст никак не сопоставлялся с её военной формой, на которой красовались знаки отличия генерал-майора армии, если не считать странных белых лычек.
— Отбились все-таки! — хохотнул высокий и жилистый мужчина пятидесяти лет с пышными усами и бакенбардами. — Эй, унтер. — Обратился мужчина, который был в чине капитана первого ранга. — Где основные войска? Где командующий полком?
Я, переведя взгляд на жилистого военного с острым носом, и произнёс под всеобщие взгляды на мою персону:
— Капитан. Основных войск нет. Как и полка. На этот рубеж был послан один батальон численностью в триста человек. Батальона больше нет. Максимальная численность равняется сейчас роте. Боевой же потенциал чуть больше взвода. Командующий батальоном старший унтер-офицер Станислав Валерьевич Сокин. Он получил серьёзное ранение, и сейчас находится с остальными ранеными солдатами в нескольких километрах отсюда.
— Что⁈ — Подался вперёд капитан, который явно забыл, что его вотчина, это корабль, а не поле.
— Как такое возможно! — Заголосили штатские чины.
— Господа, — пробасил генерал-майор, — сделав шаг ко мне и повернувшись к людям полу боком. — Успокойтесь. По итогу и так всё сложилось удачно. Подкрепление же всё же пришло. Сейчас надо решать другие насущные дела. Унтер-офицер, — обратился уже ко мне мужчина в рваном парадном кителе. — Представитесь, и доложите о поставленных вам целях командованием. И да, не могу ни заметить сейчас. Уж больно вы молоды для унтер-офицера.
От слов явно авторитетного пожилого мужчины все слегка прекратили голосить, и вновь уставились вновь на меня.
— Оражен Григорий Александрович. Девятнадцать лет, — громко произнёс я, смотря на толпу аристократов. — Назначен унтер-офицером личным приказом его императорского величества. На данный момент прохожу службу в Лиминском кавалерийском полку на территории Ивановской заставы в рядах второго батальона, четвёртой роты. Командующий пятнадцатым отрядом, который приравняли на момент боевого приказа, комендантом заставы во взвод.
Поставленная цель. Занять Малиновский острог, и держать переправу две суток, после чего отойти в Измайловскую заставу.
От моих слов на секунду воцарилось молчание, после чего в толпе людей послышался голос полного мужчины в штатском, и явно очень дорогом запачканном грязью костюме:
— Оражен, ОрАжен. Вспомнил. Петербургский мясник. Тебя же сюда сослали недавно. Наслышан.
От слов полного и лысоватого мужчины с большими глазами и тонкими губами, все ещё больше впились взглядом в мою персону.