— Заслужил-заслужил! Долгую жизнь, чтобы выправить всё, что вы наворотили! Ты уже начал, у тебя здорово получается. Кстати, что с «качелями»? Нужны ли ещё поправки? А то Латира просит срочно собрать всех мудрых на Совет по Теням. Всех-всех-всех, он настаивает. Утром получится?
— После полудня, — вздохнул-всхлипнул Наритьяра, вскакивая на ноги. Призвал образ Голкья, подсветил Камни. Некоторое время рассматривал мерцающий огоньками шар то с одной стороны, то с другой, думал, высчитывал. — Вот смотри, мудрый Нельмара, всего пять песен, и мы закончим. Сейчас я пошлю зов Скьяре, Альдире и Шункуре, поменяю им время и круги. Как только они споют, я подправлю ещё двоих, надеюсь, последних: Гилмиру и Тнару. Если не случится ничего непредвиденного, утром мы с тобой, Нельмара, будем свободны. Только давай, до Совета пройдёмся по кругам, где давно не пели Великих песен, послушаем там Тени? Разница силы выдаст место, где их накормили. Через ночь или две всё выровняется, но пока след не простыл… Пещеру мы сразу не найдём. Но хотя бы определим голкья. А если повезёт — клан…
— Угодья. Мудрый клана может оказаться совершенно не при чём, — уточнил Нельмара.
— Может и не при чём, — согласился Наритьяра. — Сложись иначе, я сам отправился бы в наш Дом Теней. Но не у всех нынешних кланов они были. Многие завалены, запечатаны наглухо. Какие-то просто забыты. Так что, кто именно, куда пролез — следует выяснять отдельно. Высматривать на Совете, как предложил тебе Латира. Старший говорил, ярмарочный прошмыга учён охотиться на Теней в дневном мире?
— Учён, да, — коротко подтвердил хранитель знаний.
Нельмара наблюдал юное Солнышко со смесью восхищения, злости и страха. Рыжик излагал, пожалуй, наилучший план из возможных. При этом он больше не жался, не сутулился. Непролитые слёзы высохли, глаза разгорелись. Раздувал ноздри, встопорщил гриву, говорил звонко, чётко, уверено. Ещё бы: Солнечный Владыка встал на след своего природного врага, Повелителя Теней. Все сомнения прочь, все печали забыты! Сам пойдёт на край жизни и дальше, за край. Других поведёт, и потянутся за ним, за таким ярким, не думая!
— Мудрый Наритьяра, ты понимаешь, что ты сейчас творишь?
— А?
Во взгляде — смущение, привычная опаска, но не гнев: хорошо.
— Скажи, ты сейчас слушаешь подсказки своей стихии или звучишь ею?
— А… Ну, да, я понял разницу… Пожалуй, звучу. Это плохо?
— Сам-то ты как думаешь?
— Мудрый должен стоять между двуногими и стихиями, да? Значит, когда стихия увлекает меня, я изменяю своему служению… Правда же, получается, так. Но изнутри я не чувствую край… Не почувствовал, пока ты меня не спросил… Дела мои плохи, как у Среднего? Я встаю на его место, да?
— Не настолько плохи. Но не сказать, чтобы хороши, — подтвердил Нельмара.
Рыжик оскалил клыки, встряхнулся всем телом, словно мокрый зверь.
— Мудрый Нельмара, а если я соглашусь назваться твоим временным учеником, ты поможешь мне выдержать зов Солнца? Мне страшно, понимаешь? Уже не за себя, мне-то по-любому, похоже, не жить. Но если мы с тем, вторым, развернёмся в полную силу и схлестнёмся лоб в лоб… В сказках сказывают, в этой схватке не бывает уцелевшего. Только сама схватка для Голкья — немногим лучше «качелей смерти».
А Солнышко-то заботливое! Сочувствие попавшему в беду, но упрямо барахтающемуся собрату по служению вытеснило страх и злость. Нельмара улыбнулся.
— Чуточку получше. И благодаря тебе же, Наритьяра, мы знаем теперь, как быстро успокоить стихии. Ты объяснил мне суть дела, я открыл ещё пятерым старейшим. Будет, кому согласовать Великие песни, будет, кому петь. Голкья устоит.
— Это хорошо, — вздох облегчения, улыбка до ушей. — Тогда я должен отыскать Владыку Теней и сразиться с ним поскорее, пока мы оба слабы.
— Если ты согласен на ученичество, давай, всё-таки попробуем избежать схватки. В сказках не сказывают, но так тоже бывало, и обходилось для всех меньшей кровью.
— Согласен ли… Мудрый Нельмара, а скажи, пожалуйста… Прости мне глупый вопрос… Ты позволишь своему временному ученику не становиться тебе «ключом» в круге? Старший говорил, без этого нельзя, а я ужасно не люблю! Если верить сказкам, раньше бывало иначе. Может, не только в сказках?