Убирая гниль до здорового мяса, до твёрдой кости, удаляя повреждённую долю лёгкого и часть остановившегося сердца, знахаркина дочь ужасается тому, что и как она творит. Охотник давно умер бы: окончательно и бесповоротно, а этот… Если она верно истолковала его слова… Да, он так и завис между жизнью и смертью. Аура потускнела, но не погасла вовсе. Там, где Вильяра убирает растравленное, густая чёрная кровь застывает в ране, спекается плотной массой. Хорошо: такую дыру в теле толком и не зашьёшь!
Всё. Она сделала, что смогла. Напоследок, заклятьем очищает одежду чужака от потёков вонючей дряни, осторожно продевает его руки в рукава, застёгивает, укладывает… Откуда вдруг уверенность, что чёрная шкура раненому — лучше примочки из морского мха или паутинного шёлка? Ну, связь-то с ним Вильяра так и не разорвала, потому многое про него понимает, как он сам про себя понимал. Не разорвала связь, и теперь уже глупо это делать. Стоило столько возиться, чтобы потом просто взять и добить?
— Малая?
Вильяра сидит на пятках над телом Нимрина. Ноги затекли, значит, сидит давно. Латира, на корточках, рядом. Треплет её по щекам, приводя в чувство… Латира? Кажется, старый с самого начала присутствовал неподалёку. Стерёг? Да, Вильяру-то можно было брать, как пасущуюся белянку. Дурнота накатывает волнами: полумёртвый чужак, близнец колдуньи по духу, тянет силы. Ещё немного, и Вильяра повалится рядом такой же битой тушкой… Стоило ли? Даже если не стоило, мудрая уже не соберёт себя для разделяющей. А на Великую песнь в круге она сейчас тем более не способна. Предупредить…
— Латира, пожалуйста, передай Нельмаре. Мы с Нимрином выпали из общего дела. Пусть он поправит свой расклад.
Латира молчит, смотрит виновато. Или ей показалось? Но как умелого воина, с мудрым на пару, угораздило: шли на охоту, а стали дичью? Вильяра обязательно расспросит их об этом позже, сейчас важнее другое: Нимрину — выжить, ей — уцелеть.
— Старый, ты переправишь нас двоих к Зачарованным Камням? Я надеюсь, Нимрину поможет, как помогло в прошлый раз. А я побуду рядом… Вместо Мули…
Старик не возражает. Он даже не спрашивает, по своему обыкновению, уверена ли она?
— Отведу. И пригляжу там за вами обоими. Спи, малая, всё будет хорошо, — он берёт её за руку, грустно улыбается: последнее, что видит Вильяра, закрывая глаза.
Латира достаточно опытен, чтобы за раз протащить изнанкой сна и малую, и полутруп Иули. Нет, не к Ярмарочному кругу! Хоть и близко чёрный Камень, хоть и любит он чужака, а слишком много там бродит случайных двуногих, востроглазых да болтливых. Вдруг долетит какой слух до Стурши — тот непременно вернётся, чтобы добить подранка. Сможет ли Латира вовремя перехватить беззаконного колдуна? Один раз уже не смог, хотя и понял примерно, как тому удалось… Нет, лучше заброшенный круг на отшибе. Безопаснее.
У серого Камня, где Нимрин отлёживался в прошлый раз, всё без перемен. Иглу стоит, и даже припасы, привезённые Даруной и Нгуной, уцелели: сёстры надёжно зачаровали их от всяческой потравы, но пока не забрали обратно в дом. Могут прислать кого-то, и тоже окажутся лишние глаза. Но один-двое охотников — не толпа с Ярмарки. Латира позаботится, чтобы они не разглядели лишнего. Жаль, круг возле его собственного тайного логова — дневной и летний, не подойдёт Иули. А другие места на примете? Слишком далеко, и давно старик там не бывал, и Вильяру нехорошо уносить из её угодий. Так что, здесь.
Сани возле Камня замело позёмкой, закуржавело инеем. Не беда! Мудрый быстро разметал заносы, вытряхнул шкуры от морозной пыли, просушил и согрел. Уложил рядышком раненого и сонно-обморочную Вильяру: тесно, зато тепло. И вообще, лучше этих двоих далеко не растаскивать… Угораздило же малую! Хотя до поры у них с Нимрином всё выходило к лучшему.
Латира сам — по молодости, по глупости — рискнул связать себя подобными узами с закадычным другом. Их общий учитель отговаривал, но препятствовать не стал, лишь предупредил кое о чём. Оба на собственном опыте убедились в правоте старейшего Тмисанары, разорвали связь душ и разбежались поскорее.