— Что ты собираешься делать? — спросила девочка обеспокоенно.
— Все изменить! — решительно ответил шатен. — Надо рискнуть.
Конечно, трудно поверить, что этот худой веснушчатый мальчишка сумел приручить дракона. И не какую-нибудь Жуткую Жуть, ну, или, скажем, Громмеля хотя бы, ведь в обычной жизни они очень миролюбивы, а само Злобное Порождение Молнии и Самой Смерти, легендарного дракона, которого никто не видел — Ночную Фурию.
— Астрид, — начал парень, обернувшись, — если что-то сорвётся, нельзя, что бы они нашли Беззубика!
Он сказал это грустно, очень серьёзно. Он сказал „они“, как бы выделяя, что ни блондинка, ни он сам уже не может считать себя полноценным членом племени.
— Поняла… — согласилась она. — Только… Обещай мне, что ничего не сорвется!
Кто бы мог подумать, что за один сказочный полёт на опаснейшем из драконов, всего за несколько часов гордая девушка, ненавидевшая и презиравшая этого юношу, так сильно к нему привяжется, сможет назвать его другом.
Юноша ничего не успел ответить, так как из-за угла выглянул крупный мужчина с протезами вместо ноги и рука и длинными усами цвета соломы.
— Пора, Иккинг, — сказал он. — Порази их!
В его взгляде было много тепла. Этот мужчина был искренне рад за своего ученика, ведь он стал ему сыном, которого, впрочем, у блондина никогда не было.
Иккинг опустил голову, как бы кивнув, и вышел на арену, надевая шлем, недавно подаренный отцом. Ох, как вождь был горд сыном, какое разочарование его ждёт… Публика встретила мальчика одобрительными криками. Вся толпа дружно выкрикивала имя всеобщего любимца, всего несколько недель назад бывшего изгоем.
Иккинг подошёл к стенду с оружием и взял себе кинжал и щит
— Хм, я выбрал бы молот, — прокомментировал решения сына вождь.
— Я готов! — сказал юноша, глубоко вздохнув.
Брёвно, запирающие клетку стали медленно, со скрипом, подниматься, слушаясь механизмы. Из клетки с громким рёвом вырвалось Ужасное Чудовище и пальнуло огнём в толпу, к счастью люди успели уклониться, и никто не пострадал. Дракон обратил внимание на хилого мальчишку в шлеме и с кинжалом.
— Давай, Иккинг, покажи ему! — разбил повисшую тишину подбадривающий восклик.
Рептилия зарычала и стала медленно подходить к мальчику, в то время, как он пятился. Дракон хотел уже броситься на Иккинга, но он начал успокаивать дракона.
Иккинг отпустил щит и бросил кинжал, желая показать дракону, что не вооружен и совсем не опасен. Толпа была в замешательстве.
— Что он делает? — озвучил мысли людей вождь, обращаясь к своему другу.
— Спокойно, спокойно… — приговаривал Иккинг, продолжая пятиться. — Я не такой, как они!
На последних словах юноша снял шлем и откидывая его с кинжалом подальше. Публика ахнула. Все встрепенулись. Вождь вскочил с трона.
— Что это он задумал? — спросил кто-то у рядом сидящего викинга, но ответа так и не нашлось.
— Остановите бой! — потребовал он.
— Нет! Я хочу, чтобы все это видели! — говорил юноша, протягивая руку к дракону. — Мы их совсем не знаем! Не нужно их убивать!
— ОСТАНОВИТЕ БОЙ! — крикнул вождь, которого завали Стоик, ударив молотом по одной из балок купола арены.
Ужасное Чудовище, испугавшись этого звука, напало на Иккинга, громко при этом закричавшего. Ночная Фурия, спокойно до этого спавшая, услышала этот крик. До этого дракон, лишенный возможности летать, не мог самостоятельно выбраться из оврага, ставшего ему за время дружбы с Иккингом домом, но теперь, движимый желанием спасти друга любой ценой, Беззубик сумел выкарабкаться, цепляясь за голые отвесные скалы. Конечно, Фурия не могла теперь летать, но и раз земле она была невероятно быстра.
Астрид же в это время, также как и Фурия, кинулась на помощь к своему другу. Она хотела помочь ему выбраться с арены, где бушевал взбесившийся дракон. Стоик сделал тоже самое. Он в силе своего отчаяния и страха за непутёвого сына поднял решетку входа, которую обычно отпирают только специальные механизму.
— Сюда! — крикнул вождь подросткам, уворачивающимся от атак дракона.
Астрид успела выбежать с арены, но разгневанный дракон полил огнём единственный выход, отрезая мальчишке все пути к отступлению. Спустя мгновение мальчишка оказался прижат к земле, и Ужасное Чудовище было готово выпустить последний залп в жизни Иккинга.
Но пугающий даже самых храбрый викингов, преследующий их в самых страшных снах свист разрезал сейчас небо. Яркая вспышка ослепила многих, а потом их оглушил грохот взрыва. Арена наполнилась дымом, не позволяющим увидеть происходящее на ней.
— Кто-нибудь, помогите ему! — крикнул кто-то.
Дым рассеялся и взору толпы предстала удивительная картина: само Злобное Порождение Молнии и Самой Смерти набросилось на Ужасное Чудовище, превосходящее его само в несколько наз.
— Ночная Фурия! — крикнул Плевака, тот длинноусый блондин.
И правда, Беззубик сражался с Ужасным Чудовищем, не подпуская его к Иккингу. Дракон, поняв наконец, кто ему противостоит, убежал в свою клетку.
— Всё, братец, улетай! — крикнул Иккинг Беззубику, но тот и не думал.
Стоик вошел на арену и стал приближаться к сыну.
— Ах, ты ж, Дьявол! — прошипел Стоик, обращаясь к дракону, собираясь убить дракона, как он это всегда делал.
Мужчина обнажил свой меч и направил на Фурию, но дорогу к ней ему перегородил Иккинг.
— Накажи меня, убей меня, но прошу, не трогай Беззубика!
— Дракона? Эту тварь? — закричал вождь.
— Не смей так про него говорить! Он стал мне братом, подарил мне больше заботы, чем вся деревня за всю мою жизнь! — впервые повысил голос на отца юноша, при этом зло сверкнув своими зелеными глазами.
— Ты мне не сын! — гневно воскликнул вождь, испепеляя взглядом теперь уже бывшего сына, не подпускающего его к Фурии. — Назвав дракона братом, ты подписал себе приговор! Теперь ты достоин той участи, что ждёт всех этих крылатых тварей!
С этими словами обезумевший от гнева и предательства сына родитель, выхватив свой меч, бросился на зеленоглазого. Но пронзить клинку тело юноши не дала мгновенно метнувшаяся черная тень, закрывшая его собой. Весь остров сотрясся от крика, издаваемого пареньком, понявшим, что он остался один, ведь холодная сталь нашла свою цель не в нём, а в его драконе.
Громкий крик разрезал воздух…»
— НЕТ!!!
Сердце юноши громко бухало. Холодный пот выступил на лбу. Ему вновь приснился этот кошмар. Он очень долго убеждал себя, что это лишь сон, что бояться нечего. Иккинг повернул голову и наткнулся на обеспокоенный взгляд Беззубика. Видимо, он опять своим беспокойным сном разбудил своего друга.
— Ох, братец, всё хорошо… — сказал юноша. — Мне просто опять приснился тот кошмар…
Ночная Фурия улыбнулась, по-своему, беззубо и очень мило. Шатен не мог на это тоже не улыбнуться. Беззубику понравилась смена настроения своего друга и дракон кинулся на него, одаряя несколькими литрами липкой, противной, но, надо признать, поездной слюны.
— Братец, это же не отмывается! — воскликнул парень, громко смеясь.
И все стало нормально, Иккинг понял, что всё хорошо, что Беззубика не убили тогда на арене, а просто связали и отправились с ним к Проклятому Проливу, что состоялась битва с Красной Смертью, что он, Иккинг, потерял в той битве ногу, что мир между людьми и драконами стал крепок и нерушим, проверенный временем, ведь с того проклятого дня прошли три года…
Юноша встал, вышел из дома и стал оглядывать свою деревню, даже не подозревая, что из другого мира за ним наблюдают внимательные глаза Полукровки, носящей такое же имя. Ангел Смерти оглянулся и заметил, что Астрид тоже смотрит и радуется, что хоть где-то история пошла по своему руслу.
Ну, а что? Почему бы и нет? Ведь параллельных миров никто не отменял…