– Я не буду.
– Ну и хорошо, не надо подписывать. Мне достаточно и того, что ты сказал, чтобы завести на Михаила Пиднеля уголовное дело. А вот как с тобой, Игорь? Пиднель сам сообщил, что это ты напал на него. Как тебе это? И люди видели.
– Нет. Не видели, – прошептал Игорь.
– Вопрос стоит так: или ты успеваешь подписать это заявление, или он пишет свое. И тогда ты можешь оказаться на скамье подсудимых. Хочешь?
Игорь не ответил.
– Вся школа рассказывает, что тебя победил Михаил в честном и открытом поединке. А ведь он спортсмен, кандидат в мастера спорта, да, а ты не знаешь?
– Не победил, – Игорь произнес самую трудную фразу за последние недели.
– Это особенно заметно, – взмахом руки указав на его лицо, откликнулся Сергей Сергеевич.
Игорь заявление подписал.
Это было не самым тяжелым моментом во всей этой истории, хотя Сергей Сергеевич сделал так, что следствие по делу и рассмотрение в суде прошли быстро и без особого отклика в школе. Началось лето, последний звонок, этот случай ушел в тень перед хлопотами экзаменов и поступлений, отъездов и прощаний. Самым неприятным был эпизод в суде, где Игорю пришлось отвечать в присутствии Роба Роя на вопрос: «Действительно обвиняемый избивал вас после того, как вы упали?»
Он ответил: «Да». Отвечая, Игорь слышал слова Сергея Сергеевича: «А разве он не избивает тебя до сих пор?» Он слышал наставления Андрея Кима: «Главная победа – в том бою, которого сумел избежать, так писал Конфуций». Он победил. Угнетало, правда, что Михаил Пиднель, которому дали два года общего режима, во время чтения приговора не выглядел огорченным.
***
Несомненным приобретением тех нелегких дней была дружба с Сергеем Сергеевичем Дугиным, который придавал осмысленность всем кошмарам этого времени.
– Этот судебный процесс, Игорь, всего-навсего наша помощь Богу в его больших хлопотах о справедливости, – говорил он, приходя к Игорю домой, где с удовольствием угощался немудреным чаем с вареньем и баранками. – Ведь если бы Бог сам творил справедливость, он сослужил бы людям дурную службу, они перестали бы совеститься. Зачем совесть, если есть Бог?
Игоря удивляло, что полковник КГБ, организации пусть и ругаемой в те дни, но по-прежнему сильной, говорил о вере как о необходимой части жизни. Но всегда за воздухом духовных тем Сергей Сергеевич нащупывал скелет тем практических.
– Согласись, Игорь, увлекает работа на справедливость,
– Сейчас говорят, что справедливость, за которую боролись 70 лет, была несправедливостью.
– Это вопрос флага. Он всегда веет в разных направлениях. А я говорю о флагштоке – о том, что от поиска справедливости общество не отказывается никогда. При этом общество всегда хорошо оплачивает работу тех, кто держит древко, флагшток. Это я к тому, что аттестат твой вполне позволяет поступить на юридический.
Отец радовался тому, что по возвращении домой с завода он заставал Игоря и Дугина сидящими напротив друг друга в креслах. С ногами, задранными выше головы, читающими попеременно друг другу из учебников по истории. При этом робел Дугина, заискивал перед ним, мог даже на ужин картошки поджарить или лапши сварить, чего прежде с ним не бывало. Сергей Сергеевич держался с отцом холодно, особенно после того, как однажды увидел, как тот ударил Игоря по щеке. Повод ничтожный: Игорь переключил телевизор со съезда народных депутатов, главного аттракциона тех лет, на смешного с налитым кровью взглядом телеэкстрасенса. И пощечина нечувствительная. Но Дугин подошел к отцу вплотную и сказал сквозь зубы.
– Если я, Геннадий Степанович, отвечу за Игоря, не обидитесь?
Геннадий Степанович не сразу понял, о чем речь идет, но часть уважения к Дугину распространилась с тех пор и на Игоря.
Дугин стал инициатором оживления отношений с Ритой. Она поступала в иняз, Дугин, устроивший Игорю репетитора с прекрасной методикой и хорошими связями, на первое занятие позвал и Риту, причем сказал, что приглашает ее от имени Игоря.
Криминальная хроника
На минувшей неделе органам полиции удалось добиться освобождения из заложников насильно удерживаемых под стражей 32 человек, в разное время числившихся в списках пропавших без вести или не разыскиваемых. Все они содержались в одном и том же месте, специально созданном для насильственного принуждения к труду по выращиванию сельхозкультур в открытом и закрытом грунтах. Родственникам предъявления требований от похитителей, насильно удерживавших граждан, о выкупе или иных условиях освобождения не поступало.
Спасибо медикам! Здесь заголовок в виньетку