— А почему он убил Юру? — спросила Юля. — Не хотел платить?
— Нет. Просто не успевал собрать нужную сумму. Они с Данилевичем договорились собрать по пятьсот тысяч каждый. Но у каждого были финансовые трудности. Слава с матерью вложили все, что было в строительство поселка. Но достроить не смогли. Денег не хватило. Он попытался заложить «Отрадный» в банке, но там смекнули, что клиент торопится, предложили триста тысяч за все. А в поселке одна земля дороже стоит. И у Данилевича были проблемы с наличными. В общем, они собрали шестьсот тысяч. В тот вечер Слава приехал сразу после спектакля, чтобы просить Казицкого об отсрочке. Но тот не хотел ждать. Слава стал ему предлагать закладную на всю свою недвижимость, но Казицкого это не интересовало. Он хотел одного: получить деньги и обеспечить себе и любимой женщине спокойное существование. Возиться с долгостроем он не собирался. Он хотел спокойной жизни. Я прав, Юлия Павловна?
Юля молча кивнула.
Вернулась Ленка. Олег Витальевич запоздало перехватил у нее самовар, осторожно водрузил его на стол и сказал:
— Извините.
— Да ладно! — отмахнулась Ленка. — Знаете, какие сумки с товаром таскать приходится! Мужики отдыхают!
Она принялась разливать чай во все разнокалиберные чашки, нашедшиеся в доме.
— Слава знал о нашем разговоре с Данилевичем? — спросила я.
Олег Витальевич высоко поднял брови.
— Конечно! Он его к тебе и послал! Он подозревал, что ты знаешь, где находится драгоценность, но как из тебя все вытянуть? Захватить в плен и пытать? Для этого тоже опыт нужен... А если бы ты не сказала? Ты барышня упрямая, это невооруженным глазом видно.
— Если бы не ее упрямство, — неожиданно подал голос папочка, — меня бы на свете не было. Кто меня тащил на своем горбу пять лет подряд? Кто?
У меня на глаза навернулись слезы. Я все еще не могла привыкнуть к тому, что папочка вернулся. Поэтому ответила немного суше, чем хотела:
— Пап, своя ноша не тянет. Олег Витальевич, вы рассказывайте дальше.
— Да нечего больше рассказывать. Он поступил умно. Познакомился с тобой, подружился, влез в душу. И стал добровольным помощником. Предоставил тебе возможность самой найти бриллиант.
— Я должна была догадаться, — сказала я. — Он сказал про машину Верховского, что за два года на такую не накопишь. Если он не был знаком с Аликом, то откуда ему знать, что тот перешел в Архивный два года назад? А я пропустила это мимо ушей.
— Зато он ничего мимо ушей не пропускал, — ответил Олег Витальевич, делая глоток. — Горячо... Помнишь, ты его спросила про принца Дании?
— Помню. Он тогда быстренько подставил Алика, у которого в родне никаких датских королей нет и не было.
— Да. А потом ты попросила отыскать адрес дома Верховского. Не квартиры, а именно дома. И он понял, что бриллиант находится в его доме. Слава когда-то привозил Казицкого в поселок, предлагал ему купить дом. Тогда Юра и спрятал камень, только он не знал где. Поехал в поселок, обшарил свой дом, ничего не нашел. Да и глупо было шарить бесцельно, вдруг Юра его закопал где-то на прилегающем участке? Тогда он быстренько намалевал на домах номера, чтобы ты не заблудилась, вызвал в поселок Верховского, который создавал массу неудобств, и решил таким образом все свои проблемы.
— У него были брюки испачканы, — вспомнила я. — Я еще удивилась, где он так вымазался. По идее должен был целый день за компьютером просидеть. Свежую известь я заметила. А что он делал ночью у нас во дворе? Ну, тогда, когда мы столкнулись с Верховским в Юриной квартире? Он, что, за мной и ночью следил?
— Он следил не за тобой, а за Аликом, — поправил меня Олег Витальевич. — Помнишь, Алик приехал за запасными ключами Казицкого нему на работу?
— Помню.
— Там же он столкнулся со своим братцем. Но Алик успел раньше.
— А почему они хотели проверить квартиру Казицкого?
— Потому, что бриллианта в ней мы при обыске не обнаружили. Вдруг не заметили? Они не знали, где камень. Возможно в квартире Казицкого. Возможно, в квартире Юлии Павловны. На всякий случай проверили и тот, и другой вариант.
— А откуда они знали, что при обыске бриллианта не нашли?
— Был у них в милиции осведомитель, — сказал Олег Витальевич. — Тот самый, Ирка, который к тебе приходил. Он и сообщил, что в квартире Казицкого никаких ценностей не обнаружили. Алик успел перехватить ключи, и Слава за ним следил. Он понимал, что ключи Верховский взял не просто так. Проводил его до дома Казицкого, не зная, что ты уже там. Ну а потом, когда Алик за тобой погнался, сыграл в героя-освободителя.
— Ему не пришло в голову, что Алик мог найти бриллиант в квартире? — спросила я. — Ведь Слава его не обыскивал. Звезданул сумкой по башке, схватил меня за руку и потащил в свою Немчиновку.
— Просто он соображает быстрее тебя, — с сожалением ответил Олег Витальевич. — Что спросил Верховский, когда тебя догнал?
— «Она у тебя»? — медленно повторила я.
— Вот именно! Стал бы он это спрашивать, если бы сам нашел бриллиант?
— Не стал бы.
— А ты ему ответила?
— Каким образом? — возмутилась я. — Он меня за горло держал!
— Вот именно. По этой причине ты Славу интересовала гораздо больше, чем Алик. Он тебя чаем поил?
— Воды дал, — ответила я, порывшись в памяти.
— И ты уснула через пять минут, так?
Я кивнула.
— Ну, вот и все! Он дал тебе снотворное, и пока ты спала, обыскал тебя.
— А когда я проснулась, сыграл роль скромного героя.
— Я же говорю, он соображает быстро...
Олег Витальевич взял чашку и сделал глоток.
— Что же вы! — пригласил он. — Остыло все!
Все, словно проснувшись, потянулись к своим чашкам.
— Все же не представляю, — сказала Ленка, шумно прихлебывая, — как можно убить трех человек, а потом спокойно уехать на гастроль?
— Он не на гастроль уезжал, — ответил Олег Витальевич. — Он навсегда уезжал. В нормальную сказочную жизнь с замком, лебедями, разноцветными розами и красивым пейзажем.
Я без стука поставила чашку на стол.
— Это он вам сказал?
— Это он не мне сказал. Психиатру. У нас все убийцы проходят тест на вменяемость. Вот психиатр с ним и побеседовал. Говорит, давно не встречал такого интересного случая.
— Больной? — быстро спросила Ленка.
— Не совсем. Психически он вполне адекватен. Только подсознательно отвергает нашу реальную жизнь. Не нравится она ему. Слишком грубая, шумная и грязная. Поэтому и искал случая удалиться подальше. И поселок выстроил отдельный... Но с поселком не повезло. А камень давал возможность обзавестись замком в живописной местности с прудом и лебедями. И он такую возможность не мог упустить. Тем более, что убийства оставались в этой, грязной жизни, которая его не привлекала. Здесь можно все, потому что эта жизнь не главная. Она не считается. Он бы вскоре и думать о ней забыл. Сидел бы на террасе, любовался пейзажем, репетировал Гамлета... Понимаете, у него не человеческая психология. Волчья. Волк убивает в случае необходимости, например, когда кушать хочется? Убивает. И совесть его за это не мучает. Волк не виноват, что должен есть! Вот и Слава себя виноватым не считает. Должен был добиться другой, красивой жизни, а Казицкий вдруг встал поперек! Ну, и вынудил! Психиатр говорит, что давно не встречал такой устойчивой психики. Такой способности убивать совершенно безболезненно для себя.
— Хватит! — сказала Юля подчеркнуто ровным голосом.
Олег Витальевич спохватился.
— Извините, Юлия Павловна. Действительно, разговорился. Пойду-ка я покурю.
Он поднялся из-за стола и удалился в сад.
В саду было жарко. Июль в этом году выдался знойный.
— На речку пойдем? — спросила я гостей. Хотя, честно говоря, так и не разобралась, кто здесь гость, а кто хозяин.
— Да нет, — сказала Юля задумчиво. — Мне в город надо.
— Олега Витальевича по-прежнему рвут на части? — спросила я.
— Не говори! — ответила Юля. — Журналисты проходу не дают! Еще бы, такая история!
— Да, — тихо сказал папочка. Вздохнул, вышел из-за стола и отправился в сад следом за гостем.
— Как он? — спросила Юля.