Зена заметила, что Тавридий сейчас слишком уверен в себе, переодевшись в египетского бога.
Он стал по-другому ходить, лицо приобрело менее глуповатое выражение. Обратившись в Осириса, он вёл себя подобающим образом, и даже, казалось, стал выше. Вдруг стукнули в гонг, отчего Зена вскочила на лапы. Она стала пугливой, словно настоящая кошка.
Её уже не удерживали, но что должно было случиться, почти случилось. Все присутствующие подошли к центральному кругу.
Тавридий передал поводок Мариании, а сам быстро зашагал в дальний конец комнаты.
≪Эй! ≫ — Зена завертела головой, ей совсем не хотелось оставаться в руках совершенно постороннего человека, к Тавридию она успела хоть чуточку привыкнуть.
Опять ударили в гонг, и Тавридий сел на стул, напоминающий золотой трон. По одну сторону великолепного трона стоял точно такой же, только меньше, а по другую — стол, на котором лежало большое блюдо, накрытое куском материи.
Тавридий три раза стукнул об пол своим шестом, и все тихонько запели:
— Мы, твои последователи склоняемся перед тобой три раза, великий бог Тот, бог знания, изобретатель хэка, магического слова.
Мариания дёрнула Зену за поводок, принуждая её идти за собой и остальной группой.
≪Смотри, куда ступаешь≫, — зашипела Зена, когда кое-как ушла с дороги от очередной пары ног в кожаных сандалиях.
После того как они сделали много кругов вокруг центра, Тавридий снова стукнул шестом об пол и остановился. Все остальные тоже.
— Я — Осирис, властелин египетского подземелья, — провозгласил Тавридий глубоким резонирующим голосом.
— Я — Ра, египетский солнечный властитель, — ответил ему Талус с противоположной стороны заброшенного замка.
Тавридий и Талус отправились навстречу друг другу, пробираясь сквозь толпу, и когда встретились, Талус-Ра обнял Тавридия-Осириса и отпустил его, потом каждый положил руку на плечо другого.
— Мы с тобой — одна душа, — произнёс Тавридий.
— Путешествие закончится нормально, — ответил ему Талус. — И вновь наступит день.
— Ночь будет охранять спящие души.
Талус и Тавридий всё продолжали и продолжали тянуть свою игру в перебрасывание фразами, что казалось, их диалог никогда не закончится.
≪Уум-уумм…≫ — Зена улеглась возле ног Мариании.
Всё было очень глупо и ей вдруг захотелось, чтобы они поторопились и побыстрее принесли её в жертву, иначе можно просто умереть от смертельной скукоты. Тавридий и Талус ходили вокруг друг друга кругами, и очень медленно…
≪Ну неужели кто-то из них не может передвигаться быстрее? ≫
Наконец, после ещё одной помпезной речи, Тавридий сел обратно на трон. Он снова стукнул своим шестом три раза об пол, и Мариания вновь дёрнула Зену за поводок.
≪Так, опять один круг≫, — вяло прокомментировала Зена, но конечно, все слышали её саркастическое мяуканье.
Толпа двинулась на круг, пританцовывая по-новому, но едва ли более умело, чем раньше. Рядом топтались пару человек, у которых явно обе ноги были левые, и Зена решила, что если на неё ещё раз наступят, то чья-то лодыжка пострадает от её укуса! Тавридий опять стукнул шестом об пол, и вся группа остановилась.
— Священный анкх очерчён нами, — провозгласил он.
Зена посмотрела на след и поняла, что он прав: каким-то образом вся эта толпа крестьян сумела оставить после себя следы в виде анкха — древнеегипетского символа жизни.
Тавридий воздел обе руки над собой:
— Мы объединяемся с вами, древнеегипетскими богами, в поисках тайны, мы отдаём вам себя.
Уши Зены невольно шелохнулись при слове ≪отдаём≫. Раз они себя собрались отдавать, то при чём тут она?
≪Ой-ой-ой…≫ — у воина чуть не началась истерика.
Тавридий протянул руку вперёд, и Мариания потянула Зену на поводке к нему. Схватив поводок, он обмотал его пару раз вокруг своей руки, оставив таким образом обе руки свободными. Мариания поспешно встала на своё место.
Тавридий взял с маленького стола нечто, что блеснуло в свете свечи серебряным блеском, и чёрная шерсть Зены растопорщилась от чувства тревоги, поскольку Тавридий держал в руках опасного вида кинжал.
— Мя-а-а-ау! — завопила Зена и, шипя на Тавридия, обнажила когти.
— Мы все чествуем тебя, Бастет, — проговорил он, нисколько не обращая внимания на её испуг. — И предлагаем тебе лишь самое прекрасное.
Зена засеменила лапами назад, пытаясь отодвинуться от Тавридия и его кинжала.
Тавридий взял со стола большое блюдо и поднял его над головой:
— Мы все очищаем тебя. — Он опустил блюдо, опять поставив его на стол, и сложил ладони в ритуальном жесте. Затем поцеловал кинжал и обмакнул его в соль. — Мы все очищаем тебя, — повторил он.