Тавридий легонько дёрнулся, сидя на кровати.
— Я… Буду честен с тобой, я понятия не имею, как возвратиться, — признался он. — Я даже не имею понятия, почему заклинание вышло, ведь я уже множество раз пробовал, а вышло только в этот раз.
≪Думаю, что причина заключена во мне≫, — заявила Зена.
Тавридий ошеломился, смотря на неё.
— Что ты хочешь сказать? Что вся магическая сила была не моя?
≪Не хочу тебя растраивать, но да. Ты же сказал только что, что заклинание раньше не выходило. А когда появилась я…≫.
— Так, значит, это не я переместил нас из храма, когда туда ворвались стражники? — с надеждой спросил он.
≪Извини, но тут тоже была я, просто став кошкой, я приобрела магическую способность перемещаться, как боги≫.
Тавридий был настолько подавлен, что Зене стало жаль его снова. Он так довольствовался собой, да напросно. Сейчас он ощутил себя полным ничтожеством. Зена подошла к нему.
≪Знаешь, я думаю, что ты тоже умеешь кое-что делать… Я подразумеваю некую мысленную связь между нами, напоминающую канал, по которому передаётся магическая сила. Думаю, ты обладаешь некоей врождённой силой, и когда я около тебя, то передаю тебе свою силу≫.
Зена, как сумела, постаралась пояснить ему, что слышала его мысли, когда он спасался от нильского крокодила и когда выявил прямо из воздуха египетский свиток по приходу в Дом Жизни.
≪А теперь твоё желание понять меня исполнилось и вот мы разговариваем≫, — заключила Зена.
Тавридий посветлел лицом.
— Согласен, что превратил тебя в говорящую кошку. Это уже кое-что.
Зена не стала спорить с этим слишком самоуверенным парнем, к тому глуповатым. Что ему объяснять, что и до превращения в кошку она умела разговаривать?
≪Если мы станем действовать вместе, то у нас может получиться попасть в Грецию, — сообщила ему Зена. — Только я не знаю, надо ли тут проводить тот ритуал в замке полностью. Мне не хочется оказаться где-либо ещё. — Зена улеглась, положив голову на лапы: — Соглашусь с тобой, что нам надо хорошенько подумать над этим, мя-ау. Когда же я снова стану человеком? ≫
Тавридий погладил её:
— Неужели тебе некому помочь?
Теперь смутилась Зена:
≪Почему же, есть, конечно. Моя подруга, Габриэль. Когда я прочла заклинание, я не думала, что и вправду в кого-нибудь превращусь. А когда превратилась в кошку… осознала степень своей ошибки≫.
— Ты умно говоришь, — отметил Тавридий.
Зена приподняла голову:
≪Конечно, ведь я не только воин, но и отличный стратег. — И опять положила её назад. — Вот только что дальше, не знаю. Среди моих друзей нет тех, кто знает египетский и сможет разобрать то заклинание. Я не люблю магические дела. Они злят меня. С богами тоже самое≫.
В дверь постучали, и прежде чем Тавридий ответил, в комнату вошёл служащий, сопровождаемый стражником.
— Я кому-то нужен? — спросил его Тавридий.
— Объясни мне своё присутствие тут, — ответил служащий. — Тебя обвиняют в мошенничестве.
≪Только таких событий нам не хватало≫, — заявила Зена.
Тавридий и Зена замерли, вглядываясь в лица служащего и стражника, ожидая их реакции на говорящую по-человечьи кошку.
Стражник выступил вперёд.
— Выходите, — приказал он.
Тавридий и Зена перекинулись взглядами.
≪Они не понимают меня, — сказала воин. — Я же не говорящая кошка, мысленная связь проходит лишь между нами≫.
— Разрешите мне взять с собой свою кошку? — попросил Тавридий у стражника. — Она, заметьте, сильно недовольна, не любит ругань.
— Разрешаю, — ответил стражник. — Мы уважаем кошачьи желания.
≪Раз так, то я советую вам чаще принимать ванну≫, — сообщила Зена стражнику, понимая, конечно, что тот её не поймёт.
Тавридий с трудом подавил смех.
— Давайте разберёмся в прояснении этой ситуации, — убедительно улыбнулся Тавридий. — Я убеждён, что произошло недоразумение.
Их под копьями провели в древнее помещение и завели в большую комнату, которая, как и остальные, была расписной на стенах и колоннах с резными росписями. В дальнем конце комнаты на слишком высоком стуле сидел человек, около него с меньшими удобствами находился писец с пером в руке и свитком, разложенным на низком столе.
Вдоль одной стены сидели в ряд несколько египтян в туниках, в конце ряда, на корточках, сидел ещё один писец, который готовился подавать на свитках заметки. В высоких канделябрах стояли длинные свечи, от которых мерцало пламя, распространяя по воздуху такой запах, от которого усы Зены защекотало.