Женщина поблагодарила кивком, в ее глаза вернулось тепло.
– Тело Алисы нашли три дня назад, Мария и Наталия исчезли позавчера, – продолжила она. – Изначально я не связывала эти два факта, однако после разговора с работниками у меня уже не было сомнений, что случилось что-то плохое: девушки жили в одной комнате на втором этаже, и ни одна из них не покидала здание. При дверях день и ночь находится портье, – добавила она.
– Вы имеете в виду главный вход, – вмешался Рудницкий.
– Да, конечно, есть и другие, но они закрыты, а ключи есть только у моей помощницы.
– А окно? Сколько им… было лет? Девятнадцать? Они не могли уйти через окно? Какую они имели физическую подготовку? Могли воспользоваться веревкой?
Клара Росси тяжело вздохнула и окинула алхимика неодобрительным взглядом.
– Мы придаем большое значение физической подготовке, но не было никакого повода, чтобы девочки спустились по веревке, как какие-то циркачки, вместо того чтобы сойти по лестнице! Наконец, мы не этому их учим.
– А чему? – спросил алхимик.
Неожиданно директриса сильно покраснела.
– Это не имеет значения. Вернемся к делу: как Мария, так и Наталия в принципе уже окончили школу, сейчас они помогали учителям и, кроме того, принимали участие в занятиях… – Она сделала беспомощный жест. – Одним словом, они могли выходить и возвращаться в любое время.
– Понятно, они принадлежали «Золотому дворцу»?
– Мы готовили их для этого, – возмутилась Клара Росси. – Они еще не подписали ни одного контракта.
– Вернемся к их занятиям…
Рудницкий не закончил, поскольку подчиненный пихнул его локтем. Он в замешательстве закашлялся, Маевский выполнил жест, означающий что-то похожее на «не сейчас».
– Ну хорошо, – буркнул он. – Вы разговаривали с Косцельским? Он знает что-либо о погибшей любовнице?
– Перекинулись парой слов. Я была занята формальностями: давала показания, опознавала тело, а потом исчезли Наталия и Мария. Косцельский утверждает, что в последний раз видел Алису за неделю до трагедии.
– Это правда? А что с контрактом?
– Бывает, что клиенты нуждаются в компании красивых женщин только в определенных обстоятельствах, например, во время бала или светского мероприятия. Часто они не хотят, чтобы девушки находились с ними целый день.
– Я не понимаю…
Клара Росси забарабанила пальцами по столешнице.
– У некоторых есть специфические предпочтения, например, они предпочитают мужчин, а не женщин, – пробубнила она. – Так что роль девочек состоит только в отвлечении внимания от их истинных наклонностей. Другие, в свою очередь, заводят опасные романы, опасные в прямом смысле этого слова, например, с замужними. Им также нужна помощь с нашей стороны. Иногда это вопрос статуса… И в заключение: мы не осуждаем, а приспосабливаемся к пожеланиям клиентов. И да, связь с Косцельским не была страстным романом, хотя я не знаю всех деталей, мы не разговариваем без необходимости о тайнах будуаров.
– Вы подозреваете его? – спросил Маевский.
Женщина ответила не сразу, подперла голову рукой, глядя куда-то вдаль.
– Скорее нет, – ответила она. – Я не ощутила в нем не только насилия, но и страсти. Конечно, я иногда ошибаюсь, но меня редко подводит интуиция.
– А не могли бы вы дать адрес этого графа?
– Конечно, Косцельский содержит pied-à-terre[2] в Краковском предместье. Вы будете информировать меня о ходе расследования?
– По мере возможности, – пообещал алхимик.
Директриса проводила их к выходу, словно черпала утешение в их присутствии. Рудницкий чувствовал на себе ее взгляд, пока они не отъехали.
Слуга графа Косцельского, молодой тридцатилетний мужчина с высокомерным выражением лица, с явным пренебрежением положил визитку Рудницкого на поднос, после чего исчез за дверями, оставляя гостей в прихожей. Алхимик поджал губы, похоже, ни его титул, ни положение магистра гильдии не произвели на слугу впечатления. Проходили минуты, наконец нетерпеливый Рудницкий направился к выходу. Но до того как он успел коснуться дверной ручки, из глубины помещения раздался гневный крик в сочетании со звонкой пощечиной, и в прихожую выскочил слуга. В этот раз он с ужасом в глазах поклонился. Покрасневшая щека говорила о том, что ему сделали выговор, не заботясь о деликатности.
– Господин граф просит, – произнес он.
Граф Альберт Косцельский принял алхимика в домашнем костюме и, извинившись за поведение слуги, пригласил к столу.
Высокий, стройный, с чувственной улыбкой на губах, он мог нравиться женщинам. Гладкая кожа, правильные черты лица и густые, зачесанные назад волосы делали его красивым, а его сдержанные, четкие движения выдавали в нем хорошего фехтовальщика. Алхимик оценил его возраст как не больше сорока.
2
Pied-à-terre (