Я пыталась выдавить слова, когда он отвернулся, всё ещё держа меня за руку, и сунул ладонь в передний карман своих брюк.
Я наблюдала, как он что-то вытаскивает.
К моему горлу подступил ком, когда я увидела серебряную цепочку, ещё даже не поняв, что на ней висит. Мою грудь сдавило болью, которая лишь усилилась, когда я посмотрела ему в глаза, и он прочистил горло.
Его глаза блестели. Слишком сильно.
— Элли, — произнёс он хрипло. — Ты не обязана его носить. Можешь выбросить, — он вложил это в мою ладонь, сомкнув мои пальцы. — Оно твоё, Элли. Пожалуйста. Пожалуйста, не пытайся опять вернуть его мне.
Я посмотрела на него. Затем, заставив себя пошевелиться, я кивнула. Всё ещё глядя на свои пальцы, сжимающие серебряную цепочку, я снова тупо кивнула.
Затем мой взгляд остановился на его пальцах. Я сосредоточилась на ободке серебра на его указательном пальце, не до конца веря в его реальность. Шок поразил моё сердце, когда Ревик крепче сжал мою ладонь, и я увидела, как кольцо вжимается в плоть вокруг кости.
Я смотрела на него… слишком долго. Достаточно долго, чтобы Ревик заметил.
— Всё хорошо? — спросил он, лаская мои пальцы. Его голос сделался тише шёпота. — Мне можно вновь носить его, Элли?
Очередной всплеск боли накрыл меня. В этот раз я не знала, моя это боль или Ревика.
Не сумев заговорить, я лишь кивнула.
Не думаю, что посмотрела на него ещё раз, когда неловко вошла в круглую дверь душевой зоны, сжимая в одной руке кольцо, а в другой — одежду.
Глава 65
Плохи в разговорах
Он сидел на одном из самолётных сидений, стараясь не чувствовать, что происходит в остальной части самолёта. Время от времени он видел, как другие выглядывают из-за занавески, отделявшей другую часть салона, но никто не беспокоил его и не пытался заговорить с ним напрямую, что служило облегчением.
Он также держал свой свет подальше от неё в душе.
Он нашёл ей место для сна. Оказалось, что занято лишь несколько коек, и все они были маленькими, расположенными ближе к передней части главного салона.
Он помнил, как переоборудовал самолёт для долгих военных вылазок. Они столько времени проводили в воздухе в те несколько первых месяцев, что он провёл с Повстанцами…
Но теперь всё это казалось таким далёким.
Его разум попытался поиграть с тем, что они нашли во время сканирования света Вой Пай, пока ехали от Запретного Города до маленького аэропорта, где его пилоты охраняли самолёт. Он не смог сосредоточиться на этом. В её разуме не оказалось достаточного количества конкретной информации, чтобы действительно отвлечь его от той, что находилась по другую сторону округлой двери.
Вой Пай знала о работодателях Джервикса достаточно, чтобы понимать, что они могут навредить Лао Ху. Она не совсем присягнула им на верность, не так, как присягали на верность Шулерам во времена Пирамиды, или даже Восстанию меньше года назад.
Насколько он мог сказать, это больше походило на отношения дани.
Лао Ху платили охранную дань этим личностям, как иные люди платят синдикатам организованной преступности в местах, которые контролирует этот синдикат. Что в ответ получали Лао Ху, всё ещё не ясно до конца. К сожалению, блоки на свете Вой Пай оказались обширными и грамотно выстроенными — слишком грамотно выстроенными, чтобы Балидор или кто-то другой успели сломать их до того, как они добрались до аэропорта.
Он хотел бы забрать её с собой и узнать больше, но это было невозможно.
А так Элли не ошибалась, говоря, что это приведёт к войне. Лао Ху никогда не простят его за то, что он держал в заложниках их лидера, вывез её из Города, пусть даже ненадолго. Для них это вопрос сохранения репутации, а также демонстративного наказания его за такой поступок. Они никогда не спустят такое с рук. Никогда.
Возможно, они и не могли оставить это без внимания, если не хотели, чтобы кто-то другой попытался провернуть подобное.
Это также означало, что Лао Ху могут посчитать уместным заключить союз с их врагами — ещё один поворот событий, которого они не могли допустить.
Конечно, он ни о чём не жалел. По правде говоря, он мог ощущать лишь облегчение.
Он жалел лишь о том, что они не сумели выяснить, кто держал поводок Джервикса. Он не знал ни одной группировки видящих, которая была бы настолько могущественна, что их боялись Лао Ху.