«С тем, что осталось от вещей моей сестры».
Судя по его лицу, он не поверил ни слову, но казался мне до странного довольным. Похоже, я сумела его развлечь.
— Вам покажут свободную комнату, — объявил он.
Я едва не спросила — кто? Не успела. Рядом со мной возникла худенькая бледная служанка. Подошла со спины и совсем бесшумно.
Незнакомец махнул рукой, девушка быстро пошла к лестнице, а я побежала за ней, лишь бы только скрыться, пока он не передумал. У самых ступеней обернулась, уверенная, что он уже ушёл, и поймала его взгляд, снова краснея, а потом сердце пропустило удар.
Незнакомец поднял руку перед собой, щёлкнул пальцами и свечи во всём холле погасли. Словно их внезапно накрыла тьма.
Я нервно сглотнула и побежала вверх по ступеням.
Не просто так Вильма называла его Тёмным господином. Я тогда не задумалась, что именно она имела в виду. Цвет волос?
А задуматься стоило. Он и был Тёмным. Только… в гораздо более жутком смысле. Тёмных магов осталось так мало, что их уже много десятилетий никто не видел.
«Какой ты сделала вывод, Кристин?»
Глава 14
Комната, которую выделили для меня в замке, оказалась на удивление нормальной. Не знаю, чего именно я ожидала. После встречи с живым Тёмным магом, наверное, всего, чего угодно. Он так легко распоряжался здесь, словно имел на это право. Как будто герцог Мунфолл оставил его в замке не гостем, вынужденным терпеливо дожидаться хозяина, а полноправным наместником. Давно ли он здесь? Встречал ли он Марлен?
Меня переполняли вопросы, но я прекрасно понимала, что не смогу задать их Тёмному магу. Даже заговорить с ним не смогу, если он сам того не захочет. Лезть к нему с расспросами могло быть и вовсе опасно. Даже опаснее, чем бродить по ночам в лесу вокруг замка. Тёмные использовали кровь для своих ритуалов, неважно чужую или свою собственную, но уже одно это слишком пугало людей. Больше я толком ничего и не знала, разве что… Однажды я слышала, что Тёмные маги обладали редким даром подчинения себе других людей. Воспоминание об этом всплыло из глубины памяти и отдавалось неприятным привкусом на языке. Неужели этот человек и в самом деле мог бы сделать из другого марионетку? Из герцога? Даже из короля?
Опасный дар, потому Тёмных так сильно не любили. Попросту боялись, и, оказавшись с одним из них в замке, мне расхотелось потешаться над чужим суеверием.
— Что-нибудь принести, госпожа? — тихим голосом поинтересовалась служанка.
Я вздрогнула, успев почти позабыть о ней, и обернулась.
Девушка слабо и чуть виновато улыбнулась. Она казалась такой маленькой, тонкой, почти прозрачной, словно сейчас и впрямь растает на моих глазах, стоит мне только отпустить её.
— Воды, — растерянно попросила я и чуть смелее повторила: — Только воды.
Служанка кивнула и скрылась за дверью.
Я осмотрелась. Здесь и в самом деле было приятно. Пожалуй, гораздо богаче, чем полагалось простой компаньонке, но, возможно, в замке и не было ничего попроще. Светлые стены, широкое окно, завешанное полупрозрачной занавеской, которая легко пропускала свет. Высокая кровать, манящая пушистой периной. Столик со стоящим круглым зеркалом и парой свечей по бокам, до странного напоминавший рабочее место ведьмы. Только хрустального шара для предсказаний и не хватало.
Я мельком глянула в зеркало и отвернулась. Там было только моё отражение, и всё-таки я почувствовала странное желание накинуть на зеркало какую-нибудь тряпку. В одном замке с Тёмным магом предосторожность не могла быть лишней. Вдруг он на самом деле не был так добр, как хотел показаться, выслушав мой рассказ о прибытии сюда, а оставил меня в замке по какой-то другой, собственной причине.
Вернулась служанка с графином воды и стаканом.
За ней ещё одна — она несла несколько платьев, прижимая их к себе. Пышные юбки явно мешали переставлять ноги, да и смотреть вперёд у неё почти не получалось. Я поспешно отошла с дороги, пропустив её к кровати, на которой вскоре и оказались платья.
— Господин велел снабдить вас всем необходимым, — в странной, слегка заикающейся манере доложила она.
Я с нескрываемым ужасом посмотрела на платья. Хотела не делать этого, но рано или поздно пришлось бы. Попросить просто унести их я бы точно не смогла, учитывая мой внешний вид.
И всё-таки я до смерти боялась увидеть перед собой что-нибудь, принадлежавшее Марлен. Нам ведь так и не вернули ничего из её вещей, а я не спросила мать — должны ли были вернуть? Мне казалось странным, что она уехала и пропала. Никто не пригласил нас даже проститься с ней. Конечно, это оправдывалось неизвестной болезнью. От тела в таких случаях надлежало избавиться как можно скорее, то есть попросту сжечь. От этих мыслей на глаза у меня навернулись слёзы.