— Да, конечно. Я тоже так думаю, — согласно кивнула его мама.
— Поэтому-то, мне нужно доставить её до самого Канкъйу. Нужно бы приготовить ей с собой одежду на смену.
Мать, развернувшись, посмотрела Ракушуну в глаза и резко спросила, — Что-что ты собираешься сделать?
— Ну чего ты беспокоишься? Ты и заметить не успеешь, как я вернусь! Она же ничегошеньки тут не знает, вот я ей и подсоблю. Ты у меня крепкая как сталь, мама. Справишься без меня тут?
Та некоторое время разглядывала Ракушуна и, наконец, кивнула, — Ладно уж. Но будь осторожен.
— Ракушун, — вмешалась в разговор Йоко, — Я благодарна тебе за заботу, но мне не хочется доставлять тебе лишние хлопоты. Только подскажи мне дорогу, а там я уже и сама справлюсь.
Она не могла просто напрямую признаться, что ей совсем не хотелось путешествовать ещё с кем-то. — Не хочу тебя утруждать, но ты мог бы просто нарисовать мне такую же карту, что показывал мне ранее.
— Йоко, даже если бы всё дело было просто в том, как попасть в Эн, предположив, что ты сможешь обратиться с прошением к царю, ты ни за что не сможешь сделать это самостоятельно. Даже зная дорогу, путь в царский дворец в Канкъйу займет как минимум три месяца. Что ты будешь есть тем временем? Где ночевать? С чего ты будешь за всё это платить?
Йоко не нашлась, что ответить.
— Такое путешествие нельзя совершать в одиночку. Ты же сама призналась, что ничего не знаешь о здешнем мире.
Йоко на некоторое время призадумалась и, затем, сказала, — Хорошо.
Произнося это, она краешком глаза взглянула на завёрнутый в покрывало меч. Может и в самом деле будет лучше взять с собой в путешествие Ракушуна. И он, и его мать, казалось, были готовы помочь ей, чем могут, хотя, кто знает, что за этим на самом деле скрывалось. Поскольку, она никак не могла знать, враги они ей или друзья, то, ей ни в коем случае нельзя было рисковать. Они знали, куда она направляется и, стоит им донести об этом властям, как только она отправится дальше, и в Агане её будет ждать уже не корабль, а клетка.
Но, постоянно сопровождая её, Ракушун, соответственно, превратится в её заложника, и, в случае чего, если риск будет слишком велик, меч быстро разрешит этот вопрос.
Обдумывая всё это, Йоко неожиданно осознала, в какое жалкое ничтожество умудрилась превратиться.
Глава 41
Прошло пять дней с тех пор, как она и Ракушун пустились в путь. По крайней мере, то, с каким участием Ракушун и его мать отнеслись к её беде, дало ей время отдохнуть и набраться сил.
— Ты не имеешь ни малейшего понятия о том, что они на самом деле замышляют, — наставляла её голубая обезьяна, но она и сама это прекрасно знала.
Мама Ракушуна подготовила всё необходимое для их путешествия. Несмотря на то, что её доход был ещё более скромным, чем Такки, она сумела собрать смену одежды для Йоко. Грубая и простая, та явно была сшита первоначально для крупного мужчины и, скорее всего, предположила Йоко, принадлежала ранее отцу Ракушуна.
Всё это озаботило Йоко ещё больше, поскольку она просто не могла поверить этой парочке добрых Самаритян. С Ракушуном она ещё могла быть спокойнее, потому что он не был человеком, но была просто не в силах довериться его матери.
— Почему ты так стараешься помочь мне? — спросила она, более не в силах сдержать любопытство. Они уже покинули дом Ракушуна и маленькая хижина, наконец, окончательно исчезла из вида.
Ракушун почесал лапкой усики, — Ну, ты же совсем одна здесь и нам нужно доставить тебя в Канкъйу.
— Думаешь, просто объяснить мне дорогу было бы недостаточно?
— Да ты что! Знаешь, какой Канкъйу красивый город? Я слышал, что это ужасно интересное место. Говорят, он напоминает тот, другой мир, наверное, потому, что сам царь оттуда.
— Ямато или Китай?
— Ямато. Царь из Ямато.
— И это единственная причина?
Ракушун взглянул на неё, — Ты всё ещё не доверяешь мне, Йоко?
— Ну, может, ты несколько чересчур стараешься?
За спиной у него висел рюкзачок. Почесав шёрстку на груди, грызун ответил, — Ну посмотри на меня. Ведь я ханджю.
— Ханджю?
— Полузверь, чудище. Царственный Ко не любит ханджю, так же, как и кайкъяку, он вообще ненавидит всё иное.
Йоко кивнула.
— В Ко попадают немногие кайкъяку. Множество из них выбрасывает на побережье восточных царств, хотя, говоря «множество», на самом деле их не так уж и много.
— Сколько же?
— Ну, пожалуй, не больше одного раз в пару лет.
Йоко хмыкнула, поскольку даже это число было намного больше, чем ей представлялось.
— В любом случае, большинство из них попадает в Кей, наверное, потому что это самое восточное из всех царств. Ещё некоторые в Эн, и ещё меньше в Ко. В Ко также меньше ханджю, но не могу сказать почему именно и насколько.
— А в других царствах их больше?
— Больше чем в Ко. Я единственный ханджю в округе. Царь не плохой человек, но у него есть свои предрассудки. Он жестоко расправляется с кайкъйаку и сторонится нас, ханджю. — Ракушун вздёрнул усиками. — Не хочу хвастаться, но по учёности я тут самый первый в округе.
Йоко посмотрела на него, не совсем понимая, что он имеет в виду.
— Не говоря уже об уме, сообразительности и хорошем характере.
Йоко вежливо рассмеялась, — Ну, конечно.
— Но все эти качества не превратят меня в полноценного человека; и сколько бы времени не прошло, я всегда останусь им лишь наполовину. Таким уж я родился, и никогда не смогу быть нечто большим, чем получеловек. Но разве я виноват в том, что не в силах изменить?
Йоко слегка кивнула в ответ. Ей было несколько затруднительно понять, к чему он клонит, но пока это никоим образом не утишило её подозрений.
— То же самое верно и по отношению к кайкъяку. Я не могу одобрить то, что кайкъяку убивают только потому, что он кайкъяку.
— Разумеется.
Ракушун почесал большие ушки. — Знаешь, что такое джошо? Это областная академия. Я был лучшим в своём классе и учителя дали мне рекомендации в провинциальный университет. Если бы я его закончил, то смог бы стать государственным чиновником.
— Область больше графства?
— Больше чем префектура. Провинция состоит из нескольких областей, хоть и точное количество их может быть разным. Каждая область насчитывает около пятидесяти тысяч семейств с соответствующим населением, и он делится на четыре префектуры по двенадцать с половиной тысяч семейств. Соответственно, каждая префектура состоит из пяти графств.
— Гм, — Ей было тяжело представить себе такое количество, как пятьдесят тысяч.
— Да я и в областную академию попал только благодаря бесконечным прошениям, которые постоянно подавала моя мама, чтобы меня приняли. Я знал, что если буду хорошо учиться, то смогу поступить в университет и стать чиновником. Из-за того, что я получеловек, я не получу надел, но и без него я мог бы безбедно прожить таким образом. Но, как оказалось, ханджю не принимают в провинциальный университет.
— Ох.
— Чтобы оплатить моё обучение в областной академии, матери пришлось продать собственный надел.
— И что теперь?
— Теперь она работает наёмным фермером, обрабатывает землю, взятую внаём у богатых поместий в округе.
— Поместий?
— Поместья выделяются управителями общественных земель. После официального разрешения от правительства, новая, отданная под пахоту земля называется поместьем. В любом случае, лишь моя мама может обрабатывать землю — я не могу. Люди не могут позволить себе нанять ханджю, слишком высокие налоги.
Йоко удивлённо склонила голову, — Это ещё почему?
— Среди ханджю есть и такие, которые напоминают медведей или коров, они намного сильнее обычных людей. Но на самом деле, это сводится, в общем-то, к тому, что царь просто не любит ханджю. Вот и всё.