Еланте ничего не оставалось делать, как оставить брата в покое.
Весна в этом году выдалась ранняя. Снег сошел быстро, разбудил от зимнего сна землю, напоил влагой, и она, радуясь быстрому пробуждению, откликнулась первыми весенними цветами и ростками трав. Все оживало стремительно, буйно. Мир преобразился. Зарождалась новая жизнь, любовь, счастье, надежда... Только в сердце Еланты продолжала царствовать зима, ибо некому было растопить лед одиночества. Чувство вины с каждым днем все жестче и яростней грызло душу девушки. Это по ее вине оборотень оказался в Ивере. Она виновата, что уговорила Михала отпустить ее в монастырь. Виновата, что не умерла после нападения на эскорт. Если бы не ее глупая просьба, чтобы Мирослав был всегда рядом, он бы не пострадал. Еланта многое бы отдала, даже жизнь, чтобы все повернуть вспять, чтобы Михал и Мирослав никогда не сошлись бы в поединке... Никогда...
День ото дня осознание беспомощности перед Судьбой угнетало Еланту все больше и больше. Она радовалась за подругу и брата, за Всеслава и Анетту, уже ожидающих первенца. За капитана Болеслава, который, наплевав на предрассудки, женился на своей первой любви, знахарке Оллии, и так решил трудности Иверы с лекарем. Но смотреть на чужое счастье, когда обвиняешь себя в страданиях любимого, невыносимо. А если становилось совсем невмоготу, она пряталась в Закрытой башне и в ее мрачной тишине давала волю слезам.
Сегодняшнее утро выдалось обычным и, несмотря на яркое, теплое солнце, показалось Еланте таким же безликим, холодным и тоскливым, как два пролетевших месяца одиночества. Хотя, все-таки оно отличалось от предыдущих тем, что девушка проснулась с чувством страха. И никак не могла понять, было ли это отголоском ночного кошмара, который она, как ни старалась, не могла вспомнить, или предчувствием надвигающейся беды.
Непонятная тревога нарастала с молниеносной быстротой, и страх переродился в ужас. Еланте почему-то уверилась, что именно она станет причиной каких-то кошмарных событий, и пострадает кто-то из тех, кого она любит. Девушка заперлась в своей спальне, отказалась спуститься к завтраку, сославшись на плохое самочувствие. Не впустила она и служанку, принесшую ей еду, и приказала никому ее не беспокоить до завтрашнего утра. Михал, когда ему передали требование сестры, только пожал плечами: мол, пусть поступает, как хочет. Каю просьба подруги взволновала, но, рассудив, что каждому порой требуется побыть одному, она согласилась с графом.
Еланта забилась в угол за огромным сундуком, зажмурила глаза, закрыла руками уши, думая, что если она что-то увидит или услышит, то непременно произойдет нечто кошмарное. "Наверно так сходят с ума", - мелькнула у девушки последняя здравая мысль. А потом пол ушел из-под ног...
Девушка вдруг почувствовала, что теперь сидит на холодной, чуть влажной земле, а легкий ветерок обдувает ее лицо. Страх внезапно куда-то исчез, словно его и не бывало, но она не решалась разомкнуть веки и убрать руки от ушей.
- Не бойся, - послышался незнакомый детский голос.
Еланта отрицательно покачала головой.
- Мирослав тоже так вел себя после первого переноса, - рассмеялся ребенок: - А потом хотел надрать мне уши.
Знакомое имя пробудило интерес, и Еланта открыла глаза. Перед ней стоял мальчишка не старше десяти лет с золотистыми вихрами и в изумрудно-зеленой одежде. Кожа паренька показалась девушке болезненно бледной с каким-то странным зеленоватым оттенком. Если бы не довольная улыбка и веселая россыпь веснушек загадочного цвета на лице ребенка, то Еланта решила бы, что ему крайне необходима помощь лекаря.