— Да. Но с ружьем у живота делать-этого не стану.
— Алекс, уберите, — приказал сыщик.
— Разве вы не видите, что он хочет оттянуть время? — Мак-Комби был взбешен. Но не только. Он был напуган, серьезно напуган.
— Да, но встает вопрос, зачем ему это? Вы ждете помощи? Может, стоит разделаться с вами побыстрей? Просто, на всякий случай. Но обещаю, я приложу усилия, чтобы узнать, какие такие секреты хранил от меня мой дорогой друг, — сыщик ухмыльнулся.
Двое людей Плюга схватили и разоружили Алекса. Он еще больше побледнел от страха. Уж кому-кому, а Мак-Комби была известна жестокость Плюга.
— Ты этого не сделаешь, — выдохнул он. — Я делал все, что ты требовал от меня. Теперь ты набросился на меня только из-за того, что этот кретин тебе наплел! Ты же понимаешь, его задача — одурачить нас!
— Алекс, не будь смешным, — сказал Плюга. — Ты уже не нужен мне, чего ж я буду терпеть твое вероломство? Я знаю твою жадность и дьявольский ум, дорогой мой Мак. Сдается мне, работа твоя окончена с этой минуты. Ты уволен, Мак! Так что перестань трястись.
Алекс застыл, онемев от ужаса. Плюга отвернулся от него.
— Полагаю, вы скажете мне, что я могу найти там, — обращаясь к Франку, ласково проговорил Плюга.
— Сокровища, — ответил Франк. — Гробница хранит не только тайны веков. Там вся королевская казна, настоящие россыпи. Но золото это проклято, имейте в виду, любезный. — Он потер переносицу, кашлянул. — Если вы умный человек, месье, то сначала необходимо воспользоваться нами а потом уже избавиться.
Плюга молча посмотрел на Франка, потом тихо сказал:
— Ну разумеется. Вы принесете рюда сокровища. Их действительно много?
Франк будто читал мысли Плюга. Он знал, что тот вряд ли захочет делиться с кем-то.
— Я же говорю вам, любезный, — королевская казна.
— Умно, — согласился Плюга. — Люблю сообразительных парней. — Он улыбнулся. Его забавляла мысль, что его сообщники и не догадываются о том алгоритме, что мгновенно сложился в его голове. — Вас отведут в гробницу. Я буду ждать вас здесь. А мадемуазель, — ухмыльнулся он и посмотрел на Сальму, — останется со мной, чтобы я был уверен, что вы не выкинете какую-нибудь глупость.
Больше всего на свете Франк боялся расстаться с Сальмой. Она прижалась к нему в страхе перед мрачными и пронизывающими взглядами сообщников Плюга.
— Что мы можем выкинуть? Мы не вооружены, и оттуда нет выхода, кроме как мимо вас и ваших людей, — запротестовал Хоген. — Девушка пойдет со мной.
— Ты хочешь, чтобы она умерла прямо сейчас или с тобой? Или у тебя хватит ума дать ей немного времени? Она останется со мной. Это само по себе не слишком приятно, — сыщик кивнул в сторону своих сообщников. — И ты, таким образом, не станешь подвергать ее жизнь еще большей опасности.
— Если ты до нее дотронешься, если хоть один из этих койотов коснется ее, я убью тебя. Помни об этом, — угрожающим тоном сказал Хоген.
— Мне рассказывали о вас, как об умном человеке, месье Хоген. Вы здорово разочаровали меня. Или это любовь сделала вас таким идиотом? Ладно, — он махнул рукой. — Никто к ней не полезет. Пока. И ты не делай ничего лишнего.
Антонио был вне себя от бешенства. Казалось, он бросится и растерзает Плюга. Тот заметил гневный взгляд юноши.
— Пора, поторапливайтесь, — торопливо приказал он.
Карлос и еще четверо вооруженных мужчин стали толкать Франка и остальных к выходу. Алекса вытолкнули тоже. Сопровождаемые людьми Плюга, они пришли к шахте, ведущей в гробницу. Франк почувствовал, как знакомый ужас сковывает его. Он понял, что не сможет снова войти в мрачное, темное подземелье.
Луис, Жоан и Мендрано подошли к лагерю как раз в тот момент, когда люди Плюга окружили большую палатку.
«Должно быть, внутри кто-то есть», — взволнованно подумал Луис и позвал Мендрано. Тот подошел к нему, а через мгновение рядом стояла Жоан.
— Чтотакое? — тихо спросила она.
— Как ты полагаешь, кто там? — задал вопрос Луис, скорее себе, чем другим. — Рабочие?
— Не похоже, — ответил Мендрано. — Нет, совсем не похоже.
— Не знаю, кто еще мог бы быть, кроме…
— Сальмы и моего сына, — добавил Мендрано.
— Нет, это не они! — горячо возразила Жоан. — По-моему, это чужаки. Надо что-то предпринять.
— Не может быть! Девочка, ты, кажется, права. Я уже насчитал семь человек.
Луис посмотрел на Мендрано, и тот согласно кивнул.
— Может, уменьшим их число?
— Это опасно. Пусть Жоан останется здесь. Тогда, если нам не удастся…
— Если вам не удастся, я останусь одна в джунглях или, того хуже, попаду в руки этим людям. Нет, я пойду с вами.
Луис улыбнулся и привлек к себе Жоан.
— Нам надо быть очень осторожными. Посмотри, Мендрано. Видишь троих с той стороны палатки?
— Да.
— Ты не смог бы обойти их?
— Думаю, смогу.
— Нам не удастся близко подойти к палатке. Нас непременно заметят на открытом месте. Мы с Жоан обойдем палатку сзади. Как только мы это сделаем, я подам знак. Дождемся, пока они уйдут. Если у них Сальма и Антонио, то девять шансов из десяти, что эти негодяи не пощадят их.
Луис прекрасно понимал, каково было Мендрано слышать это, но он должен реально осознать, в какой опасности его дети.
— Это звери, — прошептал Мендрано. — Если они причинят вред моей семье…
Он не закончил фразу, да этого и не надо было. Жоан и Луис прекрасно поняли его.
— А что будет, если они не выйдут все? — спросила Жоан.
— Тогда нам придется придумать, как выманить из палатки остальных, — ответил Луис. — Небольшого костра позади палатки будет достаточно.
— Остается надеяться, что до этого не дойдет, — добавил колумбиец.
— Эти люди очень опасны, Мендрано. Будь осторожен и благоразумен.
— Не волнуйтесь.
Мендрано кивнул. Говорить было уже нечего. Они и так понимали, что нужно освободить Сальму и Антонио. А в том, что дети там, сомнений не оставалось.
Колумбиец первым побежал к палатке. Затаив дыхание, молодые археологи смотрели на него. Наконец, Луис тихо сказал:
— Он на месте. Теперь наша очередь.
Он взял Жоан за руку и взглянул на нее.
— Боишься?
— Да.
Она не могла отрицать, потому что знала Луису и так все известно.
— Я так боюсь, что едва дышу.
— Я люблю тебя, Жоан. Пошли. Пригнись пониже. Ну, с богом.
Они побежали к лагерю, прячась за деревьями. Примерно в двадцати футах от палатки Луис остановился. Сердце Жоан вырывалось из груди. Она оперлась рукой на плечо Луиса и пыталась отдышаться.
Они наблюдали за палаткой, ожидая подходящего для нападения момента. Они и не подозревали, что на них тоже смотрят, и отнюдь не дружелюбно.
Когда люди Плюга вывели из палатки Франка и остальных, колумбиец и археологи были потрясены увиденным. Луис догадался, кудаих ведут. Сам не зная почему, но он не стал пытаться остановить их. Интуиция подсказывала, что сейчас не самое подходящее время для этого. Осторожно, чтобы не быть замеченными, они двинулись за группой, шедшей к гробнице.
Луис лихорадочно соображал, какой знак подать Франку.
— Они точно направляются к гробнице, — мрачно констатировал он.
— Когда они спустятся, то увидят, что нас там нет, — прошептала Жоан.
— Да. Но мы ничего не сможем сделать, кроме…
Спасительная идея осенила Луиса. От радости он тихо рассмеялся, а потом проговорил:
— Мендрано обгонит их и спустится вниз. У него два ружья и пистолет. Этим он сможет вооружить еще кого-нибудь. Тогда наши силы увеличатся.
— А если их закроют?
— Мендрано знает выход. Мы начинаем действовать, и пусть древние боги помогут нам.
Молодые археологи увидели, как идущие впереди остановились у входа в шахту. День померк как-то сразу, темный холм стал еще темнее. Клубились сумерки. Они были повсюду, они были в душе Луиса.
Мендрано к этому времени добрался до узкой вентиляционной шахты. Мак-Комби славно потрудился, загораживая ее камнями. Колумбиец как можно быстрее, и осторожнее убрал завал и пробрался в зал верхнего уровня гробницы.