— Это нечестно, — я могла никогда не обрести свободу. Ни одна женщина не могла быть поистине свободна в таком мире.
— Нет, нечестно, — Оливер положил руку мне на плечо. — Но до тех пор, пока мир не изменится, тебе выпала именно такая доля. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы защитить тебя.
Я посмотрела на свои руки, не чувствуя себя смягчившейся. Мир не мог измениться достаточно быстро.
— Спасибо, Оливер.
Он душевно похлопал меня по плечу.
— Когда твой дедушка вернётся, надеюсь, я сумею сказать, что сделал для тебя всё возможное.
И это возвращало нас к другому насущному вопросу.
— Вы нашли мужчину в заводной маске? — спросила я. — Пожалуйста, скажи, что его поймали.
— К сожалению, ему вновь удалось ускользнуть от нас, — лицо Оливера сделалось мрачным. — Однако я поспрашивал в доках. Он регулярно путешествовал между Лондоном и портом Гавра, и даже поднимался вверх по реке до самого Руана. Я послал своих людей за расспросами в Руан, но французы склонны держать язык за зубами и не так охотно ведутся на суммы, которые я предложил за информацию.
Я села на изящное бархатное кресло возле огромного глобуса, чувствуя себя так, будто всё ещё тону.
— То есть, он во Франции, — я задавалась вопросом, не значит ли это, что мой дед тоже там, так близко.
Оливер склонил голову набок.
— След обрывается в Руане, хотя логично будет рассматривать и Париж, учитывая его связь с Сеной.
Я кивнула. Мои руки слегка дрожали. Я аккуратно сложила их на коленях, заставляя замереть.
— А у семьи Хэддоков есть какая-то связь с Парижем?
Бомба, которую мужчина заложил в магазине прошлым летом, породила метку мужчины по имени Ричард Хэддок. Тут должна быть какая-то связь. За время в Академии я узнала о Хэддоке все, что только могла. Орден присвоил ему Чёрную Метку, и тот заплатил своей жизнью.
У Хэддока имелись очевидные причины для вендетты против моей семьи из-за нашей роли в его падении, и он стоял во главе моего списка подозреваемых. Существовала лишь одна проблема. По всем данным он был совершенно точно мёртв, и у него не осталось наследников, которые могли бы мстить.
Оливер перекатывал небольшую шестерёнку по тыльной стороне своих пальцев.
— Единственная связь Хэддока с Францией — это его могила.
Этого недостаточно. Не существовало конкретной отправной точки или пути, по которому можно было бы последовать.
— Боюсь, этого недостаточно, чтобы что-то предпринять, — пробормотала я.
Шестеренка замедлила своё движение. Оливер нахмурил лоб, перекатывая шестерёнку туда-сюда едва уловимыми движениями пальцев.
— Что такое? — спросила я. Мне нужно было знать, что он утаивает.
Следующие слова он выбирал осторожно.
— Похоже, наше время также на исходе.
— Что ты хочешь сказать? — я подалась вперёд, отстранившись от плюшевой мягкости кресла.
— «Медуза» должна отчалить в Новый Орлеан под Новый Год, — сказал он. — И теперь он знает, что мы за ним наблюдаем.
До Нового Года осталось несколько недель. Если «Медуза» пересечёт Атлантику, то единственная моя зацепка оборвётся. Боже мой. Я отчаянно хотела помочь моему дедушке, но теперь в моём распоряжении мало времени и ещё меньше ресурсов.
Если мужчина в маске выскользнет из наших рук, мне придётся ждать очередного покушения на мою жизнь, и только потом я, возможно, сумею найти его след вновь. Особенно если он узнал, что Оливер взятками покупает информацию о корабле. Попытки Оливера в шпионаже недолго останутся тайной, зная длинные языки рабочих в доке.
Я отказывалась жить как запуганный кролик в охотничьем заповеднике, гадающий, отказался ли от охоты ястреб, наконец-то присевший на дерево неподалёку. Этот мужчина уже убил моих родителей, едва не убил меня, а также бессердечно одурманил меня и запер в сундуке. Он доказал, что может вломиться в мой дом. Что, если его следующая атака угодит в яблочко?
Даже с такой ужасающей мыслью я не хотела гоняться за убийцей, но и не могла бросить моего деда жертвой безжалостных махинаций этого негодяя.
Оливер положил шестерёнку на стол.
— Мег, я не хочу, чтобы ты гонялась за безумцем.
— Тогда что я должна делать? Мне нужно ждать нападения, которое наконец-то меня убьёт? Может, мне просто стоит передать ему дедушкин ключ при нашей следующей встрече? Повяжу на него миленький бантик. Может, тогда он хотя бы пощадит мои окна, — я тяжело выдохнула. — Никому в Ордене, кроме тебя, нет дела до судьбы моего деда. Он был следующим кандидатом на руководство Орденом, и пока он числится пропавшим, перспективы всех остальных выглядят более заманчивыми.