Я ощутила дрожь в его груди и больше не смогла сдерживаться. Слёзы потекли ручьём. Я позволила его рукам окружать меня. Он поцеловал меня в макушку, совсем как в детстве.
— Ты сделала это. Ты нас спасла.
Сдерживать свои эмоции оказалось слишком сложно. Я была измождена, ранена и по-прежнему пребывала в ужасе. Но теперь он снова рядом. Мне казалось, будто я вошла в тепло домашнего очага после долгой и холодной зимы в одиночестве и темноте. Он со мной. У меня есть тот, с кем можно поделиться своими победами, тот, у кого можно найти утешение в печали. У меня вновь есть семья.
— Я люблю тебя, Papa.
— Я тоже тебя люблю, — он погладил меня по волосам, и на мгновение я вновь почувствовала себя защищённой и целой.
Но я не могла упиваться победой. Я с трудом поднялась на ноги.
— Нам нужно помочь остальным, — моё сердце ныло от беспокойства за Уилла. Я должна его найти.
— Уилл? — позвала я, спускаясь по приставной лесенке снаружи джаггернаута. Я не могла держаться повреждённой рукой или опираться на неё, так что прижала её к груди и спускалась с помощью здоровой руки, как умела. — Уилл? Ты где?
Я спрыгнула с разрушенной машины и окинула взглядом погром, обходя куски металла и сломанные Развлечения. Побежав к задней части машины в то место, куда он вроде бы упал, я заметила ботинок, неподвижно лежащий под шестерёнкой.
Глава 33
— Уилл! — я побежала к нему, за несколько секунд мысленно произнеся тысячу молитв, чтобы Господь пощадил его. Хотя бы он здесь. Мой дядя был тем, кто загорелся. Но это оказалось слабым утешением, когда я добралась до него.
Кровь текла по его лицу из раны на щеке, и он лежал, не шевелясь.
Я перестала дышать и поднесла руку к своему лицу. Слёзы катились самопроизвольно, щипая мою обожжённую кожу.
— Уилл? — его имя прозвучало как мольба.
Он не пошевелился.
Я услышала позади себя шаги.
— Пожалуйста, — взмолилась я. — Не умирай.
Шагнув вперёд, я опустилась на колени возле него. Я протянула руку и мягко убрала волосы с его закрытых глаз.
— Пожалуйста, не бросай меня, — прошептала я.
Я положила голову ему на грудь, потому что больше ничего не могла сделать. Мне отчаянно хотелось услышать стук его сердца, но из-за звона в ушах я ничего не могла разобрать. Прильнув к нему всем телом, я заплакала. Что я буду делать, если его руки больше никогда меня не обнимут? Это моя вина. Я затащила его во всё это. Он сделал это ради меня.
— Я люблю тебя, — прошептала я. И я поистине любила его. Лишь один раз в жизни я испытывала столь сильную боль, как сейчас — в ночь, когда умерли мои родители.
Я ощутила мягкое прикосновение к затылку. Поднявшись, я с надеждой взглянула на лицо Уилла.
Его веки приподнялись.
— Это хорошо, — он закашлялся. — Потому что я не стал бы проделывать такое ради кого попало. Я тоже тебя люблю.
Мои слёзы заструились ручьём, я взяла его ладонь и прижала к своему лицу. Меня трясло от всепоглощающих эмоций — любви, горя, душевного подъёма и шока.
— Мы это сделали, Уилл. Мы это сделали.
— Я знал, что мы справимся, — он улыбнулся, и это ощущалось как первый тёплый лучик солнца после тёмной зимы.
Я улыбнулась в ответ и вздохнула.
— Тогда ты явно умнее меня.
— А что, кто-то в этом сомневался? — Уилл изменил позу, чтобы сесть. Его движение потянуло за цепь на моём запястье, и я вскрикнула.
— Ты ранена, — весь его тон изменился, когда он взял в руки моё повреждённое запястье.
Papa присел на корточки рядом со мной и помог Уиллу сесть.
— Шевелиться можешь, сынок?
— Кажется, у меня сломана нога, — Уилл ладонями приподнял своё колено и поморщился. Затем обхватил рукой себя за талию. — И ребро тоже.
Papa посмотрел вверх.
— Немудрено при таком-то падении.
Уилл посмотрел на меня, и я не сомневалась в силе его любви, но в его взгляде жило и нечто иное.
— Я бы умер, если бы ты не бросила цепь. Я сумел раскачаться и отлететь в сторону от вентиляционных труб перед падением.
Ещё мгновение, и он свалился бы в огонь. Доля секунды между жизнью и смертью оказалась такой краткой. Если бы я попыталась остановить Буше вместо того чтобы помочь ему, Уилл бы умер.
Papa поднялся на ноги и отошёл в поисках материала для шины. Я осталась рядом с Уиллом.
Он прикоснулся к моему запястью, и я вздрогнула.
— Ты повредила его, когда я упал, верно?
— Даже не начинай. Если сломанное запястье поможет спасти твою жизнь, я себе и второе с радостью сломаю, — я наклонилась вперёд и быстро поцеловала его. Он поднял руку и накрыл ладонью мой затылок. Я не сопротивлялась, когда он привлёк меня обратно к себе. Его губы дразнили мои, игриво задерживаясь, словно боль, терзавшая нас обоих, ничего не значила в сравнении с таким простым удовольствием. Я отдалась ласке, и поцелуй сделался страстным. Я уже не могла сказать, где заканчивалась я и начинался Уилл. Это не имело значения. Миллион чувств и ощущений струился по мне, и на мгновение мне показалось, что я чуточку умерла.