Я первой подошла к карусели, но остальные последовали за мной. Я забралась на прекрасного мерцающего грифона и боком уселась на тёмно-синей подушке, которая защищала меня от холодного льда. Я поражалась искусности детализированных львиных когтей и резных перьев на голове существа.
Альбрехт помахал мне с изогнутой драконьей спины, и я с удивлением увидела, что бабушка Оливера царственно примостилась на пегасе перед ним. Летающая лошадь высоко запрокинула голову, и её прозрачная грива развевалась по ветру, словно существо застыло в полете. Когда карусель начала вращаться и свет во льду сместился, животные как будто ожили, выгибаясь и силясь побежать вперёд. Дядя Альбрехт тронул шляпу, поглядывая на вдовствующую герцогиню, и кажется, я заметила, как она порозовела.
Я рассмеялась, не сумев сдержаться. Когда карусель начала крутиться быстрее, я взялась за серебристый шест руками в перчатках и восторженно ахнула, когда фигурки стали нестись всё стремительнее и стремительнее, а из машины полилась прекрасная музыка.
Я уже давно не чувствовала себя такой свободной или весёлой.
Все тревоги растворились, пока зимняя оранжерея проносилась вокруг размытым белым пятном мороза.
Я знала, как сильно Люсинда мечтала о ребёнке после скоропостижной потери первого мужа и дитя, которое она носила от того брака. Я была так благодарна, что ей представился второй шанс стать матерью. Она будет чудесна в этой роли.
Мысленно я уже проводила инвентаризацию магазина игрушек и задавалась вопросом, какие радости я могу подарить ребёнку, и уцелело ли там что-то подходящее. Я могла изобрести что-то абсолютно новое. О, в этом есть свои преимущества. Будет очень весело.
Моя голова кружилась, за спиной словно выросли крылья, и я не хотела, чтобы карусель останавливалась, но она всё же замедлила своё изумительное вращение. Я сошла с вращающейся платформы и плюхнулась на ближайший стул.
Тогда-то я заметила Дэвида, стоявшего возле Оливера у трибуны.
Затем неестественную тишину.
И взгляды всех в комнате, прикованные ко мне.
Я озадаченно перевела взгляд на Оливера. Его губы поджались в жёсткую линию, в ярко-ореховых глазах как будто отражался жаркий огонь костров. Он выглядел так, будто собирался отвесить Дэвиду подзатыльник.
Дэвид одарил меня победоносной улыбкой, подняв бокал ледяного вина и сделав глоток. Выражение его лица напоминало мне охотника, шагавшего сквозь свору псов и знающего, что в силках застряла лиса.
Я почувствовала, как к шее приливает румянец, потому что в комнате разом стало очень жарко и тесно вопреки стеклянным стенам и сугробам снега.
— Что случилось? — шёпотом спросила я у доброй пожилой женщины справа от меня. Она протянула руку и похлопала меня по ладони, одарив старческой улыбкой.
— Граф только что попросил у Его Светлости твоей руки, дорогая.
Значимость этого момента настолько ускользнула от меня, что первой мыслью в моей голове было «Зачем ему понадобилась моя рука?»
Но потом её слова отложились в сознании, и у меня во рту резко пересохло.
«Он попросил у Оливера моей руки, чтобы жениться на мне?»
О милостивый Боже.
Дэвид повернулся ко мне.
Мне потребовалась каждая унция моей силы, чтобы встать. Я чувствовала, как мои руки трясутся. Я старалась держать голову высоко.
— Мисс Уитлок, — Дэвид улыбнулся, будучи совершенно уверенным в себе, и зашагал вперёд между двумя пылающими кострами. — Что вы думаете о том, чтобы стать моей женой?
Все в оранжерее улыбались мне с радостными выражениями лиц. Я чувствовала давление как какую-то физическую силу, и мне казалось, что я вот-вот взорвусь.
— Могу я поговорить с вами наедине? — сумела выдавить я.
Дэвид поднял бокал, адресуя этот жест остальным.
— Что бы вы ни хотели сказать мне, вы можете сказать это нам всем. Скоро они станут вашей семьёй.
Временами уверенность Дэвида была очень, очень ужасной вещью. У меня не оставалось выбора, кроме как дать свой ответ.
— Мой лорд, — сказала я так твёрдо, как только могла. — Я вынуждена отказать вам.
Шокированный коллективный вздох, прокатившийся по оранжерее, идеально вторил стуку моего собственного сердца. Решительно настроившись не терять самообладания, я попятилась назад.
— Примите мои извинения, Ваша Светлость, — сказала я, кивнув Оливеру. — Но мне пора уходить.
Когда я подобрала юбки, кто-то чрезмерно громким голосом заявил:
— Да она с ума сошла!
Я повернулась спиной ко всем и вышла из оранжереи.