— Сука… — И без того не бледная рожа крепыша побагровела. Он разжал пальцы, и я несильно оттолкнул его от себя.
— Что, нашла коса на камень? Силы оказались слабые? Валите отсюда, ребятишки.
Никуда они не свалят, конечно. Наглые, тупые уроды. Ничего, иногда забавно посмотреть, как другие пытаются прошибить лбом стену. Особенно если в роли стены выступаешь ты сам.
Крепыш хрюкнул и, наклонив голову, живым тараном бросился вперед. Не то хотел заключить в борцовский хват, не то сбить с ног и подмять под себя. Глаза завидущие, руки загребущие…
Я развернулся, чуть отступил, и руки крепыша поймали лишь воздух. Проводить полноценный бросок в айкидошном стиле было лень, и я ограничился полуподсечкой-полуподножкой. Заодно и локтем по уху съездил, чтобы жизнь медом не казалась.
Крепыш шлепнулся на газон и секунду спустя заорал. Уши — они и у свиней чувствительные. Интересно, что разглядели приятели пострадавшего? Двигался я не быстро, но даже на такой скорости разглядеть короткие удары непрофессионалам было трудновато. Особенно ночью и по обкурке.
Троица обалдело смотрела на зажавшего ухо товарища, который вопиял, как в пустыне. Воспользовавшись паузой, я подмигнул Ане. Вид у девушки был испуганный, а события только начали набирать обороты. Не знаю, каким извилистым путем патлатому блондину пришла мысль, что в страданиях крепыша виноват я, но, безыскусно выматерившись, он попытался вписать мне кулаком по лбу. Совсем неумело.
Я уклонился и стал ждать, пока крепыш, превозмогая боль, поднимется по эволюционной лестнице и встанет с четырех на две. Блондин тем временем продолжал рассекать воздух, словно ветряная мельница. Удар в пустоту. И еще один. И еще.
Крепыш наконец поднялся с колен и, всхрипнув, бросился на меня сзади. Я ушел с линии атаки, для симметрии врезал по здоровому уху и вторично поставил подножку, от чего борец на полном ходу вписал патлатому горе-боксеру черепушкой в грудь. Оба повалились на асфальт. Клоуны.
Будь у оставшейся на ногах парочки хоть капля мозга, они подобрали бы нокаутированных товарищей и, обматерив меня, тихонько ретировались. Но мозга у них не было. Зато были нож и пистолет.
Нож извлек самый молодой парнишка — на вид лет восемнадцати, — невысокий, худой, с прыщавым лицом и отсутствующим взглядом. Зато нож оказался на загляденье. Не раскладной и даже не финка — полноценное орудие убийства: тяжелый, с гардой и кровостоком. Такие и носить-то нельзя без разрешения.
— Убью, — констатировал отморозок и нанес размашистый рубящий удар. Неожиданно резкий, с пареньком явно кто-то занимался. Только вот не используют рубящие удары для убийства. Махи — они так, отбиться, напугать. Когда хотят убить — колют…
Я пропустил лезвие в сантиметре от груди и чувствительно пнул фехтовальщика по ребрам. В запасе у меня было секунд десять — именно столько понадобится четвертому гопнику, чтобы выудить пистолет. Эксперт по ножевому бою взвизгнул и беспорядочно замахал клинком. Вот так, стоит сделать мальчику больно — и отрепетированная на тренировках техника сразу пропадает. Сопляк.
— Малой, ты бы железку бросил, а то порежешься.
Парень не ответил, а на полном серьезе попытался насадить меня на лезвие. Попади — рана была бы смертельной. На этот раз я не стал уклоняться, круговым движением отбросил руку с ножом и тремя быстрыми ударами сломал пару ребер и запястье. Хватит нянчиться с наркошами, готовыми убить человека.
— Аййииии. — Фехтовальщик выронил нож и, получив болезненный поджопник, завалился на газон. Я развернулся к последнему супостату, справившемуся наконец с пистолетом. Веснушчатые, с узловатыми вздувшимися венами руки тряслись. До первого выстрела оставалась около секунды — уйма времени. И тут я понял, что допустил ошибку.
Пистолет был газовый. Отрабатывая вполсилы, сузив спектр предвидения, я совершенно упустил этот факт из виду.
Нельзя сказать, что ситуация вышла из-под контроля, но коррективы в действия внести следовало. Изначально я планировал поуворачиваться от пуль в стиле агента Смита, но, видно, не судьба. Уклониться уклонюсь, конечно, только первый же выстрел зацепит Аню. После чего о романтике придется забыть, а это минус. Значит, надо напрячься и, двигаясь уже на максимальной скорости, выбить пистолет.
Я скользнул вперед. Предвидение без суеты отсчитывало кадры до выстрела. Кажется, успеваю, хотя и впритык. «Пси! Вырубить одним пси-разрядом без шуму и пыли!» — решение было настолько очевидным, что оставалось поражаться, как оно не пришло в голову сразу. Струя синего тумана метнулась к отморозку. И одновременно я понял, что выбью пистолет чуть раньше, чем ментальный удар парализует нервную систему. Но это не страшно, выстрела-то все равно не будет…