— Чтобы слушать пустопорожнюю болтовню их жён? Это неинтересно, Тейн. Я лучше пообщаюсь с демонами из сумрака, чем буду делать вид, будто мне нравится выгуливать платья и украшения. Супруги и любовницы твоих коллег чужие мне и навсегда останутся такими, прости.
Мартейн отложил приборы и осторожно накрыл ладонью руку жены.
— Как и я, верно?
Адриана не отняла руку, покачала головой.
— Нет. Ты мне не чужой после всего, что у нас было. И ты знаешь, что я всегда буду поддерживать тебя во всех начинаниях. Я знаю, какой ты человек, Тейн, и я восхищаюсь тобой.
«Милая, добрая хозяйка! Он ведь хочет, чтобы ты любила его, а не уважала или восхищалась», — подумала я, не в силах сдвинуться с места.
— Они называют меня фантазёром и мечтателем, — с грустью проговорил советник, поглаживая пальцы Адрианы. — А я не могу отказаться от мечты, когда она совсем рядом. Я всё ещё верю, что у нас всё получится. А ты?
— Я хочу верить, Мартейн, — очень тихо ответила призывательница.
— Иди ко мне, — попросил он, отодвигаясь от стола и раскрывая объятия.
И Адриана покорно пересела к нему на колени и коснулась ладонью его щеки. Советник Фоули нетерпеливо стиснул её в горячих объятиях и начал целовать её лицо, шею и открытые ключицы. А она… нет, не сопротивлялась, но почти не отвечала ему. Её словно окутывал непроницаемый ледяной кокон, растопить который был не в силах даже такой опытный стихийный маг, как Мартейн Фоули.
К моим щекам прилила кровь. Я вспомнила, где я нахожусь и чем занимаюсь, и вся загорелась от стыда. Сердце забилось взволнованно, неровно. В доме магистра Гедриса я никогда не подсматривала за хозяевами, мне бы и в голову не пришло такое, а теперь! Надеюсь, никто из слуг или рабов не увидел, как я стояла, прижавшись лбом к дверям столовой.
Когда я в последний раз заглянула в щелочку, советник уже подхватил жену на руки, перенёс на диван, стоящий неподалёку от камина, и стал нетерпеливо стаскивать с неё платье. Мне казалось, с его разгорячённых рук слетали искры, когда он воевал с застёжками на одежде Адрианы. И мне было жарко, а моей хозяйке — нет. Она совсем не пылала от страсти, лишь исполняла свой супружеский долг. И всё.
Запершись в каморке, я долго ещё размышляла обо всём, что увидела и услышала. Мысли толкались в моей голове, но ярче всех была одна. Запретная, невыносимая мысль, которую я не только не произнесла бы вслух, но не записала бы и в тайный дневник, если бы он у меня был.
Я поняла, что мне нравится советник Фоули. Я остро почувствовала необходимость в том, чтобы и меня кто-то обнимал и целовал. И чтобы этот кто-то был он, владелец острова Асфа. И он ещё смеет называть себя фантазёром и мечтателем. Нет, настоящая фантазёрка здесь я, безо всяких сомнений!
Пометавшись по комнате, я улеглась на кровать и накрылась с головой. Можно подумать, одеяло могло потушить мои мысли. Нет, в жарком тёмном коконе мне ещё больше думалось о запретном. На коже то пробегали мурашки, то выступал холодный пот. Я зажмурилась и обеими руками вцепилась в свой ошейник, который оберегал меня от магии. Лучше бы он сберёг меня от чувств, которые будоражили мою кровь!
Так я и провалилась в сон — съёжившаяся в комочек и пылающая от стыда и злости на себя.
11
Когда на следующее утро я приступила к работе, на кухонном столе меня ждали подносы с завтраком и два комплекта приборов. Ночной морок и стыд приутихли, сейчас я искренне радовалась тому, что хозяева вновь сблизились. Я надеялась увидеть довольного жизнью советника Фоули и заспанную, но оттаявшую от его любви Адриану, которая обычно спала подольше, а сегодня поднялась для того, чтобы составить мужу компанию в столовой.
— Архимагистр заявился, собственной персоной! — громким шёпотом сказала мне кухарка.
— Ой, — заволновалась я. — А зачем?
— Кто его знает зачем? Противный старый хрен, так бы и подбросила ему в миску крысиного яду, тьфу! — Она выругалась и сердито плюхнула на поднос глиняный горшочек с кукурузной кашей. — Вечно изводит нашего господина придирками да замечаниями. Мечтает из Совета выгнать, да всё не выходит никак, Мартейн-то поумнее будет.
Я вспомнила, с каким жаром советник говорил о том, что не собирается сдаваться, и моё сердце вновь затрепыхалось в груди. Нет уж, никакой старый паук не страшен такому магу, как Мартейн Фоули!
Уже схватив чайник и двинувшись в коридор, я мельком увидела своё отражение в маленьком зеркальце, закреплённом над раковиной. Миралитовый ошейник ярко блеснул в отражённых лучах утреннего солнца. Нет, я не должна показываться на глаза Архимагистра в таком виде! Пусть даже он узнает о том, что в доме Фоули есть рабыня с магическим даром, но не от меня.